Море остывших желаний - Лариса Соболева Страница 53

Трубку взяла женщина.

– Мне нужен Аркадий Петрович, это по работе.

Его попросили подождать, и через пару минут он разговаривал с Кушнаревым:

– Вас беспокоит следователь прокуратуры Сербин Виктор Серафимович. Нам необходимо встретиться. Срочно.

– По какому поводу?

– Не по телефону.

– Давайте в понедельник...

– Простите, срочно – это значит сегодня, сейчас. Поймите, вопрос серьезный, и в ваших же интересах не откладывать его решение.

Недолгая пауза. После чего Кушнарев согласился:

– Хорошо. Где и когда?

– Подъезжайте к скверу на Парковой улице.

– Прямо сейчас?

– А чего тянуть? Я жду вас.

Сквер недалеко от прокуратуры, время в запасе было. Сербин выкурил сигарету, думая, правильно ли он поступил. Впрочем, поздно оценивать поступок с точки зрения морали начальства, а он уже в том возрасте, когда карьера на закате и хочется о себе оставить легенды.

Бельмас спал крепко, но мгновенно подскочил, услышав скрип железа. В гараж торцом въехала машина, рядом с Сербиным сидел здоровенный мужик, по виду крестьянин, эдакий сорокалетний скотник с кулачищами, которые держали лишь стакан водки и молот для забивания скота. Бельмас приготовился к худшему варианту, но Сербин пригласил его в машину:

– Садись и повтори все, что мне рассказал.

Бельмас залез на заднее сиденье, осведомился:

– С кем имею честь говорить?

– Это и есть Кушнарев Аркадий Петрович, – представил незнакомца Сербин. – Давай, Бельмо, во всех подробностях.

Пришлось повторить. Да Бельмас готов был повторять без конца, лишь бы вытащить заложников, заодно дурака Артура. Закончил предложением:

– Вы не хотите взять штурмом дом Шаха и сразу покончить с ним?

– Какой ты быстрый, – усмехнулся Кушнарев. – Чтобы тебя охладить, скажу сразу... Знаешь, почему Шаха трудно взять?

– Ну и почему?

– Он не оставляет свидетелей. Никогда.

– То есть? – У Бельмаса нутро сжалось, и вопрос он задал скорее от растерянности, уже зная ответ.

– Это значит: ни женщины, ни Артур живыми оттуда не выйдут, – пояснил Кушнарев. – Да и тебя он использует, а потом закопает где-нибудь в лесопосадке. Не забывай еще одно обстоятельство: заложников он мог перевезти в другое место, подозревая, что ты попробуешь их освободить. Поэтому штурмовать его дом нецелесообразно.

– Так что теперь – лапы с печки свесить? – раскипятился Бельмас. – Там моя дочь! Я нашел ее недавно... Неужели и после того, как я принесу документы, он...

– Не отдаст, не отдаст, – заверил Кушнарев.

– То-то его пацан молчал, как рыба, – вставил Сербин.

– Какой пацан? – спросил Кушнарев.

– Да Бельмо подкинул в отделение милиции связанного парня, висевшего у него на «хвосте», с табличкой «Убийца Гринько». – Кушнарев расхохотался. – Тот всю ночь пролежал связанный с кляпом во рту, на допросах откровенно хамил, но ни слова по делу не произнес. Против него ничего не было, пришлось отпустить.

– Молчал, потому что жизнью дорожит, – сказал Кушнарев. – Предателей у Шаха не просто убивают, а устраивают показательные казни. Парню легче было в тюрьме отсидеть.

– Вариантов нет? – с робкой надеждой спросил Бельмас, вернувшись к больной теме.

– Подумать надо.

– Подумать! – пыхнул Бельмас, в сердцах ударив себя по коленям ладонями. Вспышка была мгновенная и очень короткая, уже в следующую секунду он говорил упавшим тоном, но ироничным: – Мне всегда не хватало остроты, чего-то ощутимого, что заполняет без остатка. Я терпеливо пережидал временные неудобства, думал, выйду на волю, и будет то самое – большое и чистое, как вымытый слон. А всего два раза в жизни и был по-настоящему счастливым – когда у меня появилась Нина и когда я увидел дочку. Теперь у меня это большое и настоящее опять отнимают. И кто? Человек, про которого говорят: он не оставляет свидетелей. Раз не оставляет, он их мочит, так? А раз мочит, он кто? Убийца и преступник. Так? Куда ж вы смотрите, граждане начальники? Почему он до сих пор не на казенных харчах?

– Сел бы на наше место, умник, посмотрел бы я на тебя, – ворчливо бросил ему Сербин.

– На ваше место меня точно никто не посадит, – вздохнул Бельмас, будто всю жизнь мечтал уголовников ловить. – Но мне что делать? Я хочу вернуть Сандру, Ксению и пацанов. Им что, погибать ни за что?

Кушнарев, молчавший долгое время, очнулся от задумчивости:

– В конце концов, надо использовать все шансы. Но учти, Бельмо, Шаха обмануть очень сложно, у него волоски на коже, как антенны, ловят мизерную опасность. К тому же он невероятно хитер и коварен.

– Я согласен! – с жаром заверил Бельмас.

– Шах сказал, что снабдит тебя всем необходимым, значит, ты должен вернуться к нему?

– Если надо, вернусь.

– Надо. Мы поставим тебе «жучок»...

– Нет. Обыскивают. Думаю, когда вернусь, тоже обыщут.

– Хорошо, – с решимостью в голосе заговорил Кушнарев. – Тогда работаем так...