Зона личной безопасности. Тревожная кнопка - Андрей Кивинов Страница 53

— Подними, — приказал знакомый голос, — все-таки дама.

Парень встал с дивана, подошел к Светочке и усадил на пол, прислонив к стене.

— Ну, здравствуй.

Сантана. Жадный Аркаша. Лично. Человек и спонсор. Любитель телефонных игрушек и милицейских тусовок, хозяин ресторана «Лазурный берег». Без устриц. С ним еще один бык. Телохранитель, наверно. Охраняет от сердитых птичек.

«Здоровее видали», — хотела огрызнуться Светочка, но по понятным причинам не смогла. Кивать головой тоже не стала.

Сантана обернулся к обладателю хорошего удара:

— Ну и что ты меня сдернул? Сам намутил, сам и расхлебывай. Предупреждал же — сиди тихо и не дергайся. Так еще и бабу свою втянул.

Упомянутой бабы не наблюдалось. Наверно, заваривает на всех чай или моет посуду.

— Я подстраховаться хотел, — вяло оправдался товарищ, словно ракетчик, нечаянно нажавший красную кнопку и уничтоживший пару городов.

Звучало неубедительно, потому что красную кнопку нечаянно не нажмешь.

— Подстраховаться… Лучше бы кроссовки сжег.

— Зачем? Новые совсем…

— И что теперь с ней делать прикажешь? — Аркаша кивнул на Светочку: — На Северный полюс отправить? Оэсбэшники за своих землю носом рыть будут.

— Я бы, наверно, зачистил, — высказался телохранитель.

— Да ты можешь! Идиоты…

— А про кроссовки никто, кроме нее, не знает, — заверил сожитель конопатой Юли.

— Спасибо, утешил… Ладно… Подгони тачку прямо к подъезду. Ее в багажник и вывезите куда-нибудь. Только чтобы не всплыла. Будем надеяться, что никто не знает, куда она пошла. Да если и знают… Верно?

Последнее слово было обращено к разоблаченной разведчице.

— Крем, кстати, неплохой, жена не нарадуется… Эх, занималась бы ты лучше сетевым маркетингом. И блондинкой тебе больше шло… Извини. Не тебя мы списываем в архив, а вредную нашему делу информацию.

Сантана поднялся и переместился во вторую комнату, откуда тут же донеслись «птичьи» голоса.

Хозяин кроссовок подошел к жертве и принялся расстегивать ремень. Ну вот только изнасилования нам тут не хватало! Нет, можно успокоиться. Насиловать не будут. Просто задушат ремнем. Хоть честь не пострадает.

Светочка, как всякий нормальный человек, попыталась оказать сопротивление, потому что жизнь дается один раз. Перевернулась, пару раз ударила затылком о пол, в надежде, что услышат бдительные соседи.

Телохранитель присел на корточки и руками-клещами прижал ее ноги к полу. Прессовочный станок, и тот бы сделал это с большей нежностью.

Паника! Смерть! Говорят, вся жизнь сейчас пронесется. Враки! Ничего не проносится! Мамочка… Мамочка, где ты?!

— Э-э… Сдурели? — раздался окрик из комнаты, — не здесь.

Сантана не собирался становиться прямым свидетелем убийства. Одно дело дать команду, другое дело при выполнении команды присутствовать. От команды всегда можно откреститься, заявив, что тебя не так поняли.

Господа кивнули, посмотрели друг на друга, словно предлагая друг другу тяжелую работу.

— Гарик, твой косяк, — привел аргумент телохранитель, — тебе и выносить.

С этим не поспоришь. Отец будущего Юлиного ребенка вставил ремень обратно в джинсы и покинул комнату, чтобы подогнать джип к подъезду.

Ох, как же много ей предстоит передумать за оставшееся время.

…Если она чудом спасется и ей вдруг придется кого-нибудь убивать, она сделает это сразу, не заставляя человека морально страдать.

А по окнам барабанил теплый летний дождь. И не хватало хорошего блюза. Или Челентано с его «Confessa».

* * *

— Точность этой хреновины — метров пятьдесят, но мне сдается — Светка в тринадцатой квартире, — предположил Бойков, притормозив возле нужного дома и выключив фары.

По пути он набрал оба ее номера, но в обоих случаях металлический голос ответил, что абонент связан скотчем и ответить не может. Шутка. Просто вне зоны. И это настораживало. Особенно с учетом тревожного сигнала.

— Может, все-таки нажала случайно?

— Сейчас проверим.

Они взялись за дверные ручки, но притормозили, увидев в свете единственного фонарика завораживающую картину. Из Юлиного подъезда, держа на плечах свернутый ковер, вышел молодой человек и направился к джипу, стоящему буквально в десятке метров. При этом ковер шевелился, словно живой, а из нижней его части виднелась пара не форменных дамских туфель. Если бы невольные напарники любили историю, то наверняка провели бы параллель с Клеопатрой, которая велела завернуть себя в ковер при полном параде, дабы предстать во всей красе пред очами Цезаря, которого мечтала заполучить. Что ей удалось на все сто. Клеопатре.

— Она! — моментально среагировал зоркий сокол Бойков. — Давай вдоль дома, я отвлеку.

Коля запустил руку в бардачок и что-то достал. Через секунду оба мокли под дождем, немного ослабившим стартовый натиск.

Наверно, можно было подбежать, представиться, наставить палец. По-простому так, без сериальных наворотов. Но сие чревато. И прежде всего для разведчицы. Взять ее в заложницы ворогу проще простого. Такое случалось. Да еще неясно, кто в джипе. А ну как выпустят заряд картечи из окошка. Поэтому нужна хоть формальная, но разведка.

— Ой… Мужик… А чьи это ноги из ковра торчат?

Гарик, не ожидавший, что в такую погоду и в такое время на улице могут оказаться прохожие, сильно расстроился. Потому что теперь есть свидетели. И это очень, очень плохо. А с другой стороны — что ему терять? Больше пожизненного не дадут. Нет, он не маньяк, мочит народ не по причине получаемого удовольствия, а исключительно по нужде. И там, на трассе, не собирался, но пришлось. И сейчас придется. А так он — нормальный работящий парень, добрый, заботливый. Хочет увидеть сына, жениться на Юльке, построить дом…

От расстройства он поставил ковер на землю, также от расстройства вытащил из-за ремня пистолет и, прикрываясь несчастной участковой, словно щитом, направил оружие в голову прохожего.

— Так! Полезай в джип! Быстро! На заднее сиденье! Бегом!

Сказано было не громко, но с нужной интонацией, от которой хотелось тут же застрелиться самому.

— Ой! — включил пингвина Бойков, поглядывая на дом, вдоль которого крался Копейкин. — Извините… Мне домой надо, на процедуры…

С тем же успехом можно было сказать, что ему надо на дискотеку. Но «процедуры» звучало как-то более миролюбиво, по-домашнему.

— Быстро! — не поддался на провокацию Гарик.

Копейкин, в принципе, уже мог стрелять, но риск попасть в ковер, а не в гада был велик. Во-первых, темно, во-вторых, дождь, в-третьих, Копейкин это не Стивен Сигал. Стрелять, конечно, умеет, но не всегда попадает. Поэтому остается только рукопашная схватка. Но бесшумно подползти к противнику он при всем желании не сможет. Кусты шиповника мешают. Даже при дожде звук шагов чуткое ухо уловит. А у врага оно наверняка чуткое.