Евгений Кушнарев: под прицелом - Андрей Кокотюха Страница 52

По последней информации, они перебрались на чердак.

Информатор, завербованный три дня назад именно для того, чтобы помочь провести эту разработку, непонятно почему имел кличку Татарин, хотя в его внешности скорее было что-то от китайца, корейца или, в крайнем случае, бурята. Похоже, когда-то беспутная мамаша Татарина, тоже, кстати, бывшая на оперативной связи с участковым, имела короткий и, вне всяких сомнений, бурный роман с каким-то интернационалистом, которых на том же «Барабашово» навалом. Сахно как-то в разговоре не выдержал, спросил Татарина, почему он Татарин и кто его папаша. На оба вопроса он получил короткий и емкий ответ: «Хрен его знает, командир», после чего перестал интересоваться родословной своего новоиспеченного агента.

Чтобы подойти к дому, расположенному в частном секторе за Московским проспектом, Сахно и еще двое оперов, тихо матерясь, должны были перебраться сначала через огромную лужу посреди дороги, обойти которую так просто было невозможно. Тем более проехать: оперативная машина не была предназначена для форсирования таких серьезных водных преград. Видно, здесь в очередной раз прорвало ливневую трубу – из-под земли бил настоящий гейзер.

Смирившись с тем, что придется намочить ноги, Сахно успокаивал себя мыслью, что в такую жару, которую дарило городу нынешнее високосное лето, это даже полезно. А вот гора мусора, наваленная неподалеку от места засады, под палящими солнечными лучами воняла и разлагалась. Впрочем, если верить информации Татарина, обитатели старого одноэтажного дома меньше всего обращали внимание на экологические проблемы.

Их вообще мало что волновало. Кроме одного – раздобудут ли они сегодня денег на очередную дозу или снова пойдут побираться, залезая в долги.

Другого, более комфортного, места для засады в окрестностях просто не оказалось. Потому опера расположились вблизи мусорной свалки, и каждый из них думал: скорее бы все закончилось. Милицейский спецназ Сахно решил не привлекать: история все-таки носила некий частный характер, потому и было задействовано в реализации минимальное количество человек, самых надежных. Тех, кто все понимает и никогда не продаст. Хотя ничего предосудительного, тем более незаконного, оперативники не делали. Наоборот: когда все закончится, то будет оформлено выявление наркопритона и успешная операция по задержанию промышлявших воровством, грабежами и даже иногда разнополой проституцией молодых наркоманов пойдет в актив районного угрозыска. А о разных дополнительных обстоятельствах на фоне общих успехов распространяться не обязательно.

Слева зашуршало. Сахно резко повернулся на звук, выставив перед собой руку с пистолетом, по сразу же опустил ее – крыса, жирная, серая, хвостатая и наглая. Вот так, среди бела дня, лазит по мусорной куче. У нее обед, наверное. Сахно не любил крыс, как и подавляющее большинство населения планеты. И в другое время да при других обстоятельствах обязательно из озорства пальнул бы в грызуна из табельного оружия. Но не сейчас. Пускай живет пока…

Сообщения от Татарина группа ожидала больше часа. Наконец он прислал эсэмэску на телефон Сахно, дав понять: лицо, интересующее сыщика, вместе с другим лицом или лицами переместилось из комнаты на чердак. Теперь в комнате вместе с Татарином осталось трое, и все очень нервные. Этого информатор в сообщении не написал, но опера и без него знали: в ожидании дозы наркоманы становятся крайне беспокойными.

И опасными. Даже особо опасными преступниками.

Суть операции была в следующем. Татарин, три дня назад прихваченный у ночного клуба, когда он сбывал таблетки, от продажи которых имел свой процент в виде тех же самых «колес», был вхож в эту компанию. Они общались со многими сбытчиками. И сегодня здесь, в доме, ждали Татарина, пообещавшего раздобыть товар если не за полцены, то хотя бы в долг. Долг можно отдать, получив заказ на партию бэушных, разумеется краденых, мобильных телефонов. Все было бы очень просто и не стоило того, чтобы напрягаться на специальную оперативную комбинацию. Но у Татарина, кроме прочего, было еще и особое, специальное задание.

Он должен был убедиться на сто процентов, что лицо, интересующее оперов, находится здесь, в доме. Получив подтверждение, они должны были действовать мгновенно – пока обманутые в своих ожиданиях наркоманы не начали бы вымещать злобу на обманщике. То есть на Татарине.

Посмотрев на часы, Сахно поискал взглядом ребят, подал условный сигнал. Один махнул рукой из кустарника: всегда готов. Второй, куривший на старой скамейке у калитки через два дома, подтвердил свою готовность кивком головы.

Сахно снял «макарова» с предохранителя. Пошли!

Опера выдвинулись к притону одновременно с трех сторон, образовав правильный равносторонний треугольник. Один преодолел шаткий забор, другой, пройдя в соседний двор и столкнувшись там с изумленной хозяйкой, показал ей на ходу удостоверение, а потом перелез через забор с ее стороны, зайдя, таким образом, с тыла и устроившись под окнами. Сахно же двинулся напролом, толкнул калитку ногой, сбив ржавую щеколду с первого раза, и одним марш-броском пересек двор.

Как и ожидалось, входная дверь была заперта. Сахно вскинул пистолет, всадил в замок три пули и, налетев на дверь плечом, ворвался внутрь.

Нужный эффект был достигнут – двое худосочных парней, увидев с шумом появившегося вооруженного мужика, просто обалдели и даже не подумали пытаться оказать сопротивление. Третий, Татарин, усилил эффект и бросился на пол лицом вниз с криком: «Не убивайте!» Сахно ничего не пришлось говорить: парочка дружно подняла дрожащие руки. Один безмолвно последовал примеру Татарина, другой просто опустился на колени.

С улицы прогремел еще один выстрел. Значит, тот, кто перебрался на чердак, все же попытался удрать. Ничего, ребята там его примут.

– Лежать! – приказал Сахно на всякий случай, повел стволом перед собой и поискал глазами ход на чердак. Видно, он вел из коридора. Опер стоял в дверном проеме. Лестница находилась слева от него.

За спиной появился один из напарников.

– Ну? – спросил Сахно, не оборачиваясь.

– Прямо с чердака сиганул, Бэтмен, блин, – ответил тот. – Глаза дурные, круглые, на что надеялся – хрен поймешь. Коля ему копыто прострелил. Не смертельно.