Холоднее войны - Чарльз Камминг Страница 52

В комнате внезапно стало так же жарко, как на раскаленной улице за окном. Том разговаривал с Амелией по громкой связи, но сейчас он взял телефонную трубку и прижал ее к уху.

– Пол был в ресторане с камерой наблюдения, на виду у всех, с офицером Службы внешней разведки?

– Да.

– И с Сесилией Шандор, своей любовницей?

– Да.

– Господи.

Том потянулся за сигаретами, но вспомнил, что курить на территории консульства запрещено. Он покрутил в пальцах зажигалку, подаренную Амелией, потом принялся нервно постукивать ею по столу. Что думать об этой сенсации, практически откровении, он не знал. Это доказывало все – и в то же время не доказывало ничего.

– Ты еще там? – спросила Амелия. В ее голосе послышался сарказм, как будто она заранее знала, что Том будет в абсолютном шоке.

– Я здесь. – На клочке бумаге Том написал «МИНАСЯН?» и постучал по вопросительному знаку зажигалкой. – Не было ли информации от Пола или из других источников о том, что Минасян – его агент? Он попадал в поле твоего зрения? Может, он был завербован?

– Нет. Разумеется, нам бы очень хотелось, чтобы дело обстояло именно так. – Это было заветной мечтой каждого офицера МИ-6, от Хартума до Сантьяго – завербовать и эффективно использовать агента из русской разведки. – Предварительное расследование показывает, что Минасян – bona fide [21]. Высокое звание, почти наверняка – глава станции разведки в Киеве.

Назначение на Украину считалось должностью второго сорта. Это могло означать одно из двух: либо Минасян – молодой карьерист лет тридцати, которому дали Киев в качестве испытания, либо он застрял в середине карьерной лестницы без надежды получить место в Париже, Лондоне, Вашингтоне или Пекине.

– Сколько ему лет?

– Тридцать девять.

И как это понимать? Что Минасяна посадили в Киев, чтобы он «обслуживал» крота в Турции? Можно быстро въехать в страну и так же быстро выехать.

– И его имя не всплыло в беседе, когда вы с Полом обсуждали крота? Вместе с Ландау, Бегг и Тремэйном?

– Нет. – На мгновение голос Амелии исчез – какой-то глюк на линии, – но Том почти сразу же услышал ее снова. – У него были подозрения только насчет Ландау и Клекнера. Кроме того, мы думаем, что Тремэйн чист.

– Мы так думаем?

– Да. А еще мы думаем, что он гей.

Этому Том нисколько не удивился.

– Должен сказать, у меня были догадки на этот счет.

– Наверное, у нас у всех они были, – заметила Амелия. – Наружка последовала за ним в одно-два места в Стамбуле и Анкаре, где Дугу лучше было бы не появляться. Не стоит, чтобы его там видели. Я собираюсь его вызвать. И немного поболтать.

– У тебя не сложилось ощущения, что его шантажируют? – спросил Том. Если русские знали о сексуальной ориентации Тремэйна, был некий шанс, что его стыд и нежелание огласки могли быть использованы как средство давления.

– Нет, – ответила Амелия.

– Скажи, когда вы с Полом говорили об утечке, кто первый поднял тему крота? – Том потянулся – поясница совсем затекла. – Ты или он? – Наконец-то он почувствовал, как мозг заработал в полную силу. – Это Пол сказал, что он подозревает, будто кто-то сливает информацию, или ты поделилась с ним своими подозрениями?

– Второе.

– И ты ничего не знала о его отношениях с Шандор? Пол не сказал тебе, что летит на Хиос?

– Нет. Как я уже говорила тебе раньше – нет.

Том надеялся получить на эти три вопроса совсем другие ответы. Если бы Уоллингер был завербованным агентом Службы внешней разведки под кураторством Минасяна, управляемым из Киева или Одессы, он мог бы назначить последнему экстренную встречу на Хиосе, чтобы рассказать о подозрениях Амелии. Но тогда к чему тут Сесилия? Может, она была связной? И даже в этом случае… зачем устраивать встречу на виду у половины населения Хиоса? Эти соображения Том высказал Амелии. Он чувствовал, что она хочет, чтобы он говорил дальше, анализировал, выдвигал идеи, которые она впитывала и тоже, в свою очередь, анализировала. Он спросил, есть ли что-нибудь новое по Хорватии.

– Официальная версия по-прежнему самоубийство. – Том услышал, как Амелия отпила воды. Тихо стукнул стакан – о стол в кабинете на Воксхолл-Кросс. – Местные вроде бы этому верят. Но никакой записки найдено не было. Твой друг, мистер Люка Зигик рассказывает всем, кто готов его слушать, что его девушку убили.