Чище воды, острее ножа - Марина Серова Страница 52

Его Жанна прочитала до конца, а когда наконец-то посмотрела на меня, то я увидела, что ярость уступила место растерянности.

— Зачем вы мне все это показали? Зачем вы вообще сюда пришли? — спросила она.

— Я же уже говорила — чтобы дать тебе совет. И теперь я его дам. Немедленно поезжай в милицию и пиши чистосердечное признание. Подожди, — я подняла перед собой руку, останавливая начавшую было что-то говорить Жанну. — Не спеши отказываться. Пойми, нам и так уже все известно. Кроме всего этого, — я кивнула на листки, которые она держала в руках, — и записей ваших разговоров, есть еще много чего интересного. Например, отпечатки твоих пальцев внутри сумки Лисовского. Ты там, наверное, искала деньги, которые сама же ему тем вечером дала. Хотела забрать обратно, да не нашла, нервы не выдержали, побоялась, что кто-нибудь вас с Олегом рядом с трупом застанет. Ты думала, никому не придет в голову сумку тщательно осмотреть? Зря. Или ты вообще про это забыла?

Судя по выражению лица Жанны, она и в самом деле забыла об этом, мое напоминание явилось решающим ударом. Я почувствовала, что Жанна готова явиться с повинной, осталось буквально чуть-чуть ее подтолкнуть.

— Так что твоя вина, считай, уже доказана. Но ты можешь изрядно облегчить себе жизнь, если сознаешься добровольно.

Жанна молчала. Колебалась.

— Пойми, тебе это в самом деле выгодно, — сказала я.

Жанна молчала.

— Ну что ж, не хочешь, как хочешь, — после тщательно рассчитанной паузы произнесла я. — Значит, получишь по полной программе.

Я встала и пошла к двери. Когда я взялась за ручку двери, за спиной у меня раздался голос Жанны:

— Подождите!

Я обернулась, понимая, что дело сделано.

* * *

— Готово, — сказал Данилов, появляясь из дверей своего кабинета. Я шагнула ему навстречу, а он протянул мне несколько листков исписанной бумаги. — Чистосердечное признание гражданки Кочневой Евгении Святославовны. Оформленное по всем правилам. Все, дело можно передавать в суд.

Я пробежала глазами бумаги. Конечно, я все и так знаю… Ага, ага… «Лисовский шантажировал, угрожал, что покажет фотографии отцу… Получил тысячу долларов… Через два месяца снова потребовал денег… Не получив, стал шантажировать отца… Тот решил его устранить…» Да, все, как я и предполагала.

— И что решит суд, как ты думаешь? — осторожно спросила я Данилова.

— Сложно сказать, — ответил он. — Никогда не угадаешь. Сколько получит папа, сколько дочка — кто знает. Он, скорее всего, больше. Там и за убийство Олега, и за покушение на тебя накрутится. Одно дело Лисовский, который их шантажировал, там смягчающие обстоятельства есть. Но вот убийство Зотова и покушение на тебя — это серьезнее. А вообще, будь я на месте судьи, дал бы им по максимуму! И знаешь за что? За то, что они пытались того парня подставить, отец которого тебя нанял. Все могу понять, но рассчитывать, что за твою вину будет отвечать другой человек, да еще один из твоих же товарищей… Настоящая подлость.

Я кивнула и, видя, что Венька начал кипятиться, увела разговор в сторону:

— А исполнитель? Задержанный нами Белкин?

— Сама же знаешь, получит как за обыкновенное убийство, без смягчающих и отягчающих обстоятельств.

Я снова кивнула. Вообще-то я действительно знала это и сама, но мало ли… Вдруг в законах со времен моей учебы и работы в прокуратуре что-то изменилось? У нас ведь такие вещи часто происходят, иногда за полгода по два раза закон меняется.

Какое-то время мы с Венькой молчали. Я просто не знала, что сказать. Дело, связывавшее меня с Даниловым, вроде бы закончилось, но прекращать только-только начавшиеся отношения я не хотела. К счастью, Венька, как и положено мужчине, взял инициативу в свои руки.

— Ты что сегодня вечером делаешь? — словно бы невзначай спросил он.

— Еще не знаю, — улыбнулась я. — А что, есть какие-то идеи?

— Давай попробуем воспроизвести позавчерашний вечер, но в другом ресторане и без разговоров о преступлении, — предложил он.

«Ну да, — мысленно закончила я за него, — а также с другой концовкой. Наверняка это он имел в виду? Впрочем… Почему бы и нет? Посмотрим».

— Давай, — согласилась я. — Заезжай за мной вечером, часов в девять.

Данилов улыбнулся, мы попрощались и разошлись в разные стороны.

Я вышла на улицу и пошла, сама не зная куда. До меня как-то сразу дошло, что наступила весна. Вообще-то — давно бы пора. Апрель уже заканчивается, но до сих пор особенного весеннего чувства у меня пока не возникало. Да и не удивительно, пожалуй. Март выдался холодный и совершенно не весенний, начало апреля тоже, потом я заболела, а потом на меня навалилось это дело, которое совершенно не позволяло обращать внимание на что-нибудь постороннее. Как хорошо, что я его закончила. Кстати! Ведь я действительно его закончила! Значит, нужно звонить клиенту и сообщать, что заказ выполнен.

Я вытащила мобильник, набрала номер старшего Белякова и, дождавшись его солидного «алло», весело сказала:

— Это Татьяна Иванова. Дело сделано, Константин Петрович, можете меня поздравить. В милиции сейчас лежит чистосердечное признание настоящего виновника смерти Лисовского, а ваш сын может спать спокойно.

— Правда? — Беляков, кажется, не мог поверить в то, что услышал. — И кто же убийца?

— Вообще-то, Олег Зотов. Но сделал он это из-за Жанны Кочневой. Хотя вам все равно эти имена, скорее всего, ни о чем не говорят…

— Мне действительно не говорят, но Сергею скажут. Спасибо вам огромное, я просто не знаю, как вас благодарить. Такое запутанное дело, столько народу было в той квартире…

— А вы как думали! — гордо сказала я. — Я свои деньги недаром получаю.

— Да, насчет денег. Татьяна Александровна, я вам заплатил за пять дней расследования, а прошло только два, но давайте считать, что остальное — это просто знак моей глубокой признательности за то, что вы для меня сделали…

Беляков говорил еще что-то, но я его не слушала. Меня неожиданно поразила одна его фраза. Неужели с момента, когда я взялась за это дело, прошло всего лишь два дня?

А мне казалось, что намного больше.