Мужчина не по карману - Марина Серова Страница 52

— Еще одна? — предположила Уланова, глядя на Романа.

Он же не сводил с меня глаз. Любого подвоха он ожидал теперь только от Тани Ивановой. Глаза Романа забегали из стороны в сторону, он пытался понять, что же будет дальше.

Мне тоже было интересно узнать финал пьесы, в роли режиссера которой выступила я. Роман стоял к окну ближе меня. И терять ему было нечего. Стоило мне только пошевелиться, и он первым бы добрался до подоконника. А там кто знает — с мужской силой кассету испортить недолго.

В дверь звонили все настойчивее.

— Так ты откроешь очередной своей телке, или это сделать мне? — не выдержала Лиля. — Я не гордая, схожу.

— Сиди, — приказал Шкода.

— Ага, придумал… — И Лилиана сказала, что ему нужно сделать по части ее профессии, чтобы она послушалась. — Мною сутенеры не всегда решаются командовать, а ты захотел…

Она спокойно встала с кресла и демонстративно потянулась. Роман толкнул ее обратно.

— Да пошел ты! — возмутилась Лиля и кинула в него диванной подушкой.

Внимание Шкоды переключилось с меня на девушку, и я воспользовалась этим, применив один из известных мне приемов. Вскоре Роман лежал на полу, лицом вниз, упав на осколки посуды, разбросанной им же самим. Большой кусок хрусталя рассек ему лоб, и струйка крови закапала на ковер, быстро впитываясь в светлый ворс и окрашивая его в красный цвет. Физически Роман оказался очень слаб, расклеился сразу же после первого удара.

Лиля, увидев, что дорога открыта, пошла и отворила дверь.

— О, Танюха, тут твой коллега пришел! — крикнула она из коридора и подмигнула Гарику. — Мужик, если че, с сегодняшнего дня я ментам даю бесплатно. Можешь адрес записать.

— Не надо, — остановил ее Папазян и вошел в комнату.

Он с удивлением присвистнул, увидев погром, творившийся здесь. Осторожно обходя останки вещей на полу, он приблизился ко мне.

— Держи тепленького, — предложила я ему, кивая на Романа.

Тот сумел подняться и сидел теперь на полу, обхватив голову руками. Сквозь пальцы медленно ползла темно-алая капля.

— Шкода? — спросил Гарик.

— Угу, — кивнула я.

— Анохин и Сердюков уже о нем рассказывают. Что ты с ними сделала, Татьяна, а? Сначала молчали, как партизаны, а стоило их только отпустить, так через час явились с повинной.

— С чего ты взял, что это я?

— Интуиция, — пошутил Гарик, доставая наручники и надевая их на Шкоду.

— А этого зачем покалечила? — кивнул он на Романа.

— Сам упал. Кинулся тебе открывать, а видишь — в квартире давно не подметали. Вот и споткнулся, — отшутилась я.

— Я всегда говорил, гигиена превыше всего, — поддержал меня Гарик, защелкивая наручники.

В это время я подошла к окну и взяла сумочку. Шкода стрельнул в ее сторону пронзительным взглядом. Тем самым, исподлобья. Но теперь этот взгляд совсем ему не шел. Роман хотел было что-то сказать и не смог. Думаю, не смог подобрать слова.

Пленка в сумочке домоталась уже до конца, и магнитофон автоматически отключился. Можно было отдать Гарику кассету прямо сейчас. Но я посмотрела на Уланову и щелкнула замочком. Лучше немного подождать.

Гарик опечатал квартиру, и мы все вместе вышли на улицу. Папазян посадил Романа в служебный «уазик». Я в последний раз посмотрела на человека, к которому недавно испытывала такое сильное чувство. В душе больше ничего не шевельнулось. «Уазик» уехал, оставив после себя мокрый след между лужами на асфальте.

Уланова опустила голову и медленно побрела через улицу домой, даже не попрощавшись. Она думала о своем. Может быть, переживала разочарование в любимом человеке, может, просто устала от волнений, обвалом свалившихся на нее за какие-то пару часов.

— Марина Викторовна! — окликнула я ее. Женщина остановилась. — У меня есть пленка нашей нынешней беседы. Я там сотру места, где говорится о вашей причастности к делу. Если вызовут в участок, вы ничего не знали. Скажите, это он из-за любви к вам самостоятельно решил отомстить вашей обидчице. Вы же ни о чем его не просили. Слышите? Вы поняли меня?

— Спасибо, — тихим, измученным голосом сказала Уланова и пошла дальше, склонив голову еще ниже.

Я проводила ее взглядом до подъезда. Как же разительно меняет горе женщину. Совсем недавно она была привлекательна, даже по-своему красива. А что теперь? В дом вошла сгорбленная тень той Марины Викторовны, которую я знала.

Я вздохнула и отвела взгляд в сторону. Кажется, все, что было задумано, удалось сделать. Можно со спокойной душой ехать домой — отзвониться Датской о завершении дела и расслабиться. Я посмотрела на Лилю.

— Ой, совсем забыла…

Да, я совсем забыла о том, что обещала Лиле деньги по завершении работы. Роль свою она сыграла профессионально, не хуже любого актера. И я не привыкла обделять тех, кто мне помогает. Отсчитала три сотни и протянула их ей.

— Забудь, — отстранила деньги Лилиана. — За такой концерт, пожалуй, еще должна доплатить. — Она накинула капюшон на голову и предложила: — И все-таки давай работать вместе: днем у тебя в ментуре, вечером со мной. Ох, слаженная у нас команда получится…

— Ну нет, — отказалась я, засмеявшись.

— Правильная? — спросила Лилиана. — А то смотри, заработок-то верный. А состаришься, останется не только на сухарики.

Я отрицательно покачала головой.

— Жаль. С тобой мы бы горы свернули. А можно было бы вот так же мужиков обувать. Начали бы свое дело по разборкам баб с мужиками. Вот уж тогда бы я отыгралась за все доброе, что они нам делают. Они бы запомнили, кто такая Лилиана Семенова.

И снова я покачала головой.

— Ладно. Надумаешь, ты знаешь, где меня искать, — вздохнула Лиля и, сделав ручкой, походкой от бедра пошла к стоявшему у обочины такси.

Я не стала возражать. Не было сил. Махнула на прощание рукой и пошла к своей машине, на ходу доставая ключи. Хотелось скорее добраться до дома и уснуть.