Дольче вита по-русски - Марина Серова Страница 52

– Конечно, мертв, значит, безответен. Можно творить с ним все, что угодно, – бубнила она, спускаясь по лестнице. – Резать, потрошить, закладывать в него любую начинку, зашивать, снова резать, потрошить… Ну и где же Семен теперь, после всех этих кощунств? Где его последнее пристанище?

Так, лекарство она выпила, это очевидно, но вот реакция что-то не такая, как обычно. Пока что на безрассудные поступки Краснощекова явно не способна. Ладно, подождем.

Вдова опустилась в кресло напротив меня и почти сразу отключилась.

– Валерия Юрьевна! – позвала я, пощелкала пальцами у нее перед носом, а затем легонько потормошила за плечо.

От всех этих манипуляций не было никакого толку. И когда она теперь проснется? Вчера я так же точно пыталась поднять Венчика, а пробудился он оттого, что я случайно задела ногой за коробку с какими-то железками. Может, повторить эксперимент? Я огляделась вокруг в поисках предметов, с помощью которых можно было бы создать сильные звуковые эффекты.

В прихожей раздался какой-то шум, и вскоре в гостиную вошла домработница. Она кивнула мне в знак приветствия, а затем подошла к хозяйке, заглянула ей в лицо и поняла, что та спит.

– Оля, я хочу с вами поговорить, – сказала я, когда девушка повернулась ко мне. – Да не волнуйтесь вы так, все нормально. Вы и ваш брат Леня вне всяких подозрений. Валерия Юрьевна вам всегда доверяла и доверяет. Кстати, она сегодня какая-то странная. Говорила, говорила – и вдруг заснула…

Ольга села за стол, открыла блокнот, который там лежал, и написала: «В. Ю. начала пить новые таблетки. Вчера она после них заснула на полтора часа, а когда проснулась, ей показалось, что она была в отключке всего несколько минут».

– А почему она перешла на новые таблетки? Ей кто-то выписал их?

«Старые кончились, а откуда взялись новые, В. Ю. не помнит», – прочитала я, после чего Ольга вырвала листок, скомкала его, положила в карман своего кардигана и пошла в кухню.

Я не знала, что мне делать дальше – ждать, когда Валерия Юрьевна проснется, или ехать домой? Краснощекова зашевелилась, и мне показалось, что она вот-вот откроет глаза. Но она лишь сменила позу, но не пробудилась. Когда я уже приняла решение покинуть этот дом, в гостиную вошла Ольга с подносом. Она принесла мне кофе и печенье. Я поднесла чашку к губам, и мне в лицо ударила исходящая от нее ароматная волна. Как ни странно, но сегодня напиток оказался превосходным, не то, что в прошлый раз. Все-таки вкус кофе напрямую зависит от настроения, с которым его готовишь. В тот день домработница сильно переживала из-за того, что ее могут обвинить в краже, которой она не совершала, а сегодня я успокоила ее на этот счет. И вот результат.

Проспав примерно полтора часа, Краснощекова открыла глаза и как ни в чем не бывало спросила:

– Так, на чем мы остановились?

– Валерия Юрьевна, скажите, вы поднимались наверх, чтобы выпить какие-то лекарства?

– Да, а что?

– Конечно, это не мое дело, но мне кажется, что они на вас не очень хорошо действуют, – заметила я, рискуя попасть в немилость к своей клиентке.

– С чего вы взяли? Они меня успокаивают. И вообще это не ваше дело!

– Вы как-то неожиданно заснули. Хорошо, что были в этот момент дома, а не за рулем своего автомобиля.

– Я заснула? – Краснощекова посмотрела на настенные часы, вероятно, поняла, что время слишком уж стремительно подскочило к шести часам вечера, и смутилась. Возникла продолжительная пауза, которую она сама же и нарушила: – Мои таблетки закончились, а рецепт куда-то затерялся. А эти… я даже не помню, откуда они у меня взялись. Может, их Семен принимал? Хотя я обнаружила их на каминной полке уже после его смерти. Я тогда была в таком подавленном состоянии, что без лекарств обходиться не могла. Пузырьки так похожи…

– Валерия Юрьевна, вспомните, пожалуйста, когда именно вы нашли эти таблетки? – попросила я.

– Кажется, уже после того, как Семена привезли из морга. Да, я заметила их уже после того, как проводила менеджера из ритуального агентства, он приехал вечером, кажется, часов в восемь, потому что бригада забыла дать мне на подпись какие-то бумаги.

– То есть менеджер ушел, вы выпили неизвестное лекарство, вскоре заснули и, естественно, не слышали, что тут у вас происходило ночью. Валерия Юрьевна, вы уверены, что это был сотрудник похоронной фирмы?

– Он так представился.

– Документы, удостоверяющие его личность, вы видели? – уточнила я.

– Нет. Мне даже в голову не пришло их у него спросить! Он представился, и я его впустила.

– Может быть, тот человек был одет в форму с логотипом фирмы, которую представлял?

– Кажется, нет. Я точно не помню. Татьяна Александровна, зачем вы задаете мне все эти вопросы?

– У меня есть подозрения, что это был вовсе не менеджер ритуального агентства. Этот человек пришел, как говорится, на разведку. Увидел, что, кроме вас, в доме живых людей больше нет, и оставил на видном месте снотворное. И вы, проявив неосторожность, его выпили.

– Да как он посмел! – возмутилась Краснощекова. – Кто этот человек?

– Кто он, мы можем выяснить очень скоро, но нам понадобится ваша помощь, – и я аккуратно подвела разговор к необходимости сделать официальное заявление.

– Вы говорите во множественном числе. Кого еще вы имеете в виду? – насторожилась моя клиентка.

– Мы – это я и мой знакомый сотрудник милиции. Дело в том, что по факту взяточничества в морге была проведена прокурорская проверка, которая, правда, не принесла результатов, поскольку драгоценности уже надежно спрятали. И вы теперь знаете, где именно. Поскольку официальное расследование не закрыто, я начинаю за вас тревожиться. Вы промолчали об исчезновении тела вашего супруга, и прокуратура может расценить это как пособничество преступникам. Вам надо опередить события, понимаете?

– Пособничество преступникам?! Да что вы такое говорите?! Я – жертва! Татьяна Александровна, вы-то хоть это понимаете?

– Я понимаю, но тем не менее во избежание неприятностей рекомендую вам сделать официальное заявление.

– Как вы себе это представляете? Эта информация просочится в СМИ, наши родственники и знакомые узнают, что я их обманула. Нет-нет, я буду молчать.

– Этот вариант – не в вашу пользу.

– Мне надо подумать. О своем решении я сообщу вам завтра.

– Утром, – добавила я.

– Хорошо, завтра утром.

– И вы не будете больше принимать те сомнительные таблетки?

– Я постараюсь воздержаться от этого, – не слишком уверенно сказала Краснощекова.

– Может, вы лучше отдадите их мне?

Было заметно, что Валерия Юрьевна борется с искушением, но здравый смысл все-таки оказался сильнее. Она поднялась наверх и принесла мне пузырек.