999. Последний хранитель - Карло А. Мартильи Страница 52

Рим

Понедельник, 5 марта 1487 г.

— Кто этот кавалер?

— Какой именно, барон? — спросил нотариус Меллини, не поднимая глаз от конторки.

— Но вы же не смотрите! — раздраженно ответил старик Франджипане. — Вон тот, высокий, в черном платье и красном берете.

Нотариус вздохнул, аккуратно положил перо на стол. Потом вытер его, закрыл чернильницу, снял с носа очки и посмотрел в направлении, которое ему указали.

— Кто, барон? Высокий, с бородкой клинышком?

— Он самый. Я его здесь раньше никогда не видел, но его лицо мне знакомо.

Нотариус вгляделся повнимательнее. Судя по строгому покрою одежды, это был не римский аристократ, но и не торговец, ибо массивную цепочку на шее и кольцо с рубином на большом пальце он носил, как бы это сказать, без хвастовства разбогатевшего торгаша.

Нотариус обвел взглядом весь зал для аудиенций в Латерано, чтобы определить, с кем бы можно связать этого человека, и покачал головой.

— Боюсь, что не смогу удовлетворить ваше любопытство, барон.

— Говорят, что в эти дни в Рим прибывает сын Маттиа Корвино, — шепнул ему на ухо Франджипане.

— Самого венгерского короля?

— Да. Скорее всего, принц приедет, чтобы заключить с Папой союз против великого султана. С ним прибудет и посол.

Доминиканский монах, сидевший перед ними, скинул капюшон, нахмурил брови, сердито посмотрел на них и знаком попросил замолчать.

Ферруччо почувствовал, что привлек к себе внимание. Шепоток, пролетевший по залу, явно относился к нему. Когда кто-нибудь принимался его разглядывать, он снисходительно, но без вызова выдерживал взгляд. По большей части он улыбался краешком губ и не выказывал никаких признаков почтения, а потому все решили, что он иностранец.

Женщина рядом с ним все время что-то шептала ему на ухо. Голоса ее слышно не было, но всем стало ясно, что, поскольку он иностранец, она объясняет ему все, что происходит вокруг, на его языке. Черное платье, скромно уложенные волосы под единственной ниткой жемчуга придавали ей вид благородной вдовы, но не скрывали ее красоту и молодость.

Увидев, что к ней в дом входит кавалер де Мола, Леонора от удивления широко раскрыла глаза. Дело было в тот самый день, когда сожгли книги. Только она начала обдумывать, как бы его предупредить, как Ферруччо появился собственной персоной, словно его позвал ангел или демон. Она рассказала ему все, что знала о роскошной свадьбе сына Папы с Маддаленой Медичи в базилике Святого Петра, за которой наблюдала издалека. Такого праздника, как тот, что последовал за свадьбой, в Риме не видели со времен империи. Она пересказала все, о чем шептался народ, особенно о растущем влиянии кардинала Борджа, которого уже окрестили папским близнецом, о книжном костре и о том, что имя Джованни Пико теперь соединено с именами прочих еретиков. Однако де Мола, казалось, и так все знал.

Она не удивилась, когда он показал ей красивое платье с дорогой вышивкой и попросил сопровождать его в Латерано. Благородная пара без труда смешалась с толпой римских аристократов, собравшихся послушать сентенцию комиссии понтифика. Здесь Ферруччо и Леонора сами услышат все обвинения в адрес «900 тезисов» Джованни Пико и постараются понять, какая реальная опасность угрожает графу.

Герольд возвестил о прибытии комиссии, которая должна была занять места за большим деревянным столом, на пятнадцати стульях, расставленных в ряд. Теологи вошли в зал, и многочисленная публика почтительно встала. Многие члены комиссии носили доминиканские рясы, а значит, были опасными фанатиками. Среди них Ферруччо узнал Педро Гарсия, епископа Алесского. Этот человек служил капелланом у Родриго Борджа и слыл яростным преследователем альбигойцев. [54]Он занял центральное место и попросил слова.

— Во имя Отца и Сына и Святого Духа, — начал Гарсия, и все осенили себя крестом. — Именем его святейшества Папы Иннокентия Восьмого. По Божьей милости, сошедшей на комиссию, призванную изучить «Девятьсот тезисов» сиятельнейшего графа Джованни Пико делла Мирандолы и ди Конкордии. По воле собравшихся здесь славных священнослужителей, которые прочли, изучили и обсудили содержание означенных тезисов без отдыха, еды и питья, но только молясь всемогущему Богу, чтобы в милосердии своем ниспослал им уверенность и позволил с незамутненным и чистым духом прийти к суждению. При посредничестве и заступничестве Святого Духа, Святой Римской церкви, всех святых, архангелов, херувимов и серафимов, изгоняющих дьявольские искушения и внушения сатаны, властителя зла, данная комиссия вынесла свои определения.

— Наконец-то, — шепнул Ферруччо на ухо Леоноре, и ей пришлось закрыться вуалью, чтобы спрятать улыбку.