Страсти по-губернаторски - Фридрих Незнанский Страница 52
Страсти по-губернаторски - Фридрих Незнанский читать онлайн бесплатно
Чем оставалось ответить? Благодарностью на любезность.
К генералу Полтавину Александр Борисович отправился вместе с Грязновым. Так и в самом деле выглядело представительней.
Красивый, рослый генерал милиции принял их незамедлительно, выслав из своего кабинета нескольких человек, которые сидели у него, разложив свои бумаги на большом столе для заседаний. Значит, либо тут шла обычная и не самая важная болтовня, либо этим своим показным жестом Полтавин желал продемонстрировать свое особое почтение к гостям из Москвы.
Для начала генерал поинтересовался, как они устроились. Затем он спросил, чего хотели бы гости — чаю или кофе? Потом была дана команда в приемную — приготовить кофе.
Полтавин вел себя по-свойски, по-простому, демонстрируя полное свое спокойствие и радушие. Вставал, ходил по кабинету, курил, предлагая сделать то же и гостям, расспрашивал о погоде в Москве, всячески отодвигая пока вопросы, ради которых и появились в его кабинете руководители московской следственно-оперативной бригады. Впрочем, возможно, он полагал, что их вопросы могут оказаться для него не самыми приятными, и просто оттягивал время.
Коснувшись попутно своего прошлого, он упомянул, что здесь, в городе, живет относительно недавно, но уже отчасти освоился. Не преминул сказать, что вообще с преступностью, как таковой, в области положение далеко не самое худшее по сравнению с некоторыми другими российскими регионами. О том, что это и его заслуга, он не сказал, но исподволь намекнул — мол, до него тут было далеко не все в порядке. И тут же он нашел удобный переход к основной теме.
Он сказал, что, по его личному мнению, именно это обстоятельство — резкое снижение уровня преступности в последнее время — и сыграло, если можно так выразиться, злую шутку. Естественно, что три, в общем-то, ординарных убийства, но почему-то совпавших по времени, и вызвали столь горячий и тревожный резонанс у областного руководства. То есть получалось так, что он, как бы сам того не желая, перекладывал вину за громкое общественное возмущение с возглавляемой им правоохранительной системы исключительно на губернатора и его ближайшее чиновничье окружение. Область, по его убеждению, могла бы и сама разобраться в сути происшедшего, но теперь это, разумеется, вышло за пределы, эхом отозвалось в самой Москве, как будто ей больше нечем заниматься, кроме как криминальными разборками в Новограде.
— Но ведь произошли не просто убийства, — мягко возразил, словно оправдываясь за свое присутствие, Турецкий, — свалили столпов судейской системы, — вычурно этак выразился он.
— Ну и что — столпы? — с изрядной долей пренебрежения ответил Полтавин. — Они что, не люди, как остальные? Со всеми своими человеческими недостатками? Извините, я по-нашему, по-простому: он что, Ваня Самохвалов, бабником не был разве? Да про то многие знали!
— Так вы полагаете, с ним так поступили из-за женщины? Чрезвычайно любопытно. Ну а второй? — подсказал Турецкий.
— Это Савенко, что ли? — с тем же пренебрежением спросил Полтавин. — Не знаю, но наверняка он тоже в душе у себя какую-нибудь подлянку носил. А про Роберта я уж и не говорю.
— А что так? — удивился Турецкий.
Грязнов же молчал и внимательно наблюдал за генералом.
— Да на нем столько грехов висело! Очень по-своему безответственным человеком был. И не в меру самолюбивым, а оттого неосторожным.
— Разве? Вообще-то это новая для меня точка зрения. А вот губернатор ваш, прокурор — у них несколько иное мнение.
— Ну каждый, в конце концов, судит по-своему. Я человек простой, говорю всегда то, что думаю. Не всем нравится, а я иначе не могу. Но если Алексей Петрович уже высказал вам свою точку зрения и вы с ней согласились, то я ни с ним, ни с вами спорить не собираюсь. Ему, как говорится, сверху видней. Они же с Робертом — давние друзья, так кому же и знать, как не Рыжакову.
«Ага, и этот с ходу пошел на попятную…» Турецкий едва заметно усмехнулся, но, поймав взгляд Грязнова, сделал нейтральное выражение лица.
— Однако и ваше мнение мне очень интересно. Особенно в той его части, которое касается Васильчикова. Я не мог бы попросить вас, Григорий Петрович, высказаться поподробнее?
— Да что там… — не очень уже охотно отозвался генерал. — Могу сказать вам откровенно. Мое отношение к Васильчикову отчасти продиктовано теми делами, которые против него уже возбуждались, прошу заметить, четырежды, и всякий раз ему сходило с рук, а в последнем случае удалось отделаться совсем малым — условным наказанием. Почему говорю? Да вы же сами первым делом в архив влезете, поэтому и скрывать, как некоторые хотели бы, нечего — факты на поверхности. И отомстил наверняка кто-нибудь из лично обиженных им, ну из родственников покойных. Но это — сугубо моя точка зрения, я на ней настаивать не собираюсь и выступать по этому поводу — тоже. Вам — говорю.
— Он что у вас — рецидивист, что ли? — подал голос Грязнов и смешно фыркнул от удивления.
— Нет, конечно, но… с другой стороны, как посмотреть, — открыто ухмыльнулся Полтавин, демонстрируя свою неприязнь к обсуждаемому лицу. — Но все это было в прошлом. Так что теперь и говорить, по сути, не о чем… Тут недавно было… — Он укоризненно помотал головой из стороны в сторону. — Дочка моя преподнесла мне небольшой урок. Говорит, на лекциях у них — она на юриста учится — как один из примеров неправомерных действий при расследовании тяжких преступлений приводится факт из местной практики. О ком бы речь шла, как вы думаете? Именно о Васильчикове. Это ж надо! Ну и все прочее у него постоянно было в том же духе. Но я рассказываю вам не для того, чтобы, как говорится, лишний раз пнуть этого… мертвого осла.
— Может, льва? — засмеялся Турецкий по поводу симпатичной оговорки.
— Ну да, о нем и речь, — не совсем поняв, почему смех, ответил генерал. — Раз уж вы прибыли, то, я уверен, докопаетесь до сути. Если какая оперативная помощь там потребуется, еще чего, то я всегда готов. Как тот пионер.
Вот, собственно, и весь разговор. Тема была исчерпана. Кофе выпит. Из приемной уже пару раз заглядывала миловидная секретарша, но, повинуясь взгляду генерала, тихо прикрывала за собой дверь.
Уходя, простились едва ли не по-дружески. Да и не было причины для противостояния. Генерал всячески подчеркивал свою лояльность по отношению к губернатору, ну а личную точку зрения высказывал по той простой причине, как он походя заметил, что москвичи обязательно и сами доберутся до сути, и тогда выглядеть в их глазах дураком ему бы не хотелось. Как еще жизнь обернется, кто знает?
3
Нет, все-таки хорошо, что Турецкому удалось до приезда в Новоград провести обстоятельную беседу с Юрой Гордеевым. Адвокат сумел нарисовать довольно впечатляющую, хотя, возможно, и несколько однобокую картинку среза новоградского общества. Ну да, он же имеет специфический взгляд, какой и положен каждому адвокату. Но благодаря некоторой приобретенной информации Александру Борисовичу удалось с пользой для себя побеседовать с тремя основными действующими лицами. И даже выявить три основных точки зрения на все происходящее. Хотя они и особо не отличались одна от другой, но в деталях, в тонкостях, имели серьезную разницу.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments