Аромат золотой розы - Марта Таро Страница 51

Орлову не порадовало даже то, что на сей раз она оказалась на удивление сообразительной. Мари-Элен выглядела беспощадным монстром. Вокруг неё один за другим появлялись трупы, а ведь эта женщина не походила на убийцу. Так, обычная красавица. Тщеславие – наверное, но только не беспощадность. Холодные и бессердечные люди так не теряются от неудобных вопросов, как это случилось с Мари-Элен в разговоре с бароном. Что-то ускользало от внимания Агаты Андреевны, никак не хотело связываться в один узел. Неужели все-таки де Виларден? Но ему-то зачем похищать бедняжку Луизу? Надо разбираться…

– Дорогой майор, я восхищена вашими успехами, – обратилась Орлова к префекту, с обожанием взиравшему на Генриетту. – Но вы уж простите, я так и не смогла понять, откуда вам стало известно описание внешности каторжника, если ваши жандармы не смогли его поймать?

– Всё очень просто, – снисходительно отозвался Фабри. – Мои подчинённые видели убегающего человека: высокий, волосы с проседью. Точно такого же нам подробно описала служанка, живущая в сторожке при входе в дом убитого. Преступник имел глупость остановиться и поговорить ней. Она, конечно, бестолкова до тупости. Но внешность убийцы запомнила хорошо.

– Тогда почему вы сочли её бестолковой? – удивилась Орлова.

– Да она так толком и не вспомнила, о чём с ней разговаривал преступник. Заладила только, что тот спрашивал её про молоденькую родственницу, жившую некоторое время назад в доме. Понятно, что мужчина мог заинтересоваться хорошенькой служанкой. Но пришёл-то он в этот дом совсем за другим – на встречу с де Ментоном. А эта Клод никак не могла припомнить, что преступник спрашивал о виконте.

Генриетта побледнела так явно, что Орлова поняла: их поход к майору Фабри закончен – девушку надо уводить!

– Зачем я нужна этому каторжнику? – спросила Генриетта, как только за ними закрылись двери префектуры.

Что можно на это ответить? Только то, что лежало на поверхности – стареющий мужчина увлёкся красивой девушкой. Орлова так и сказала. Генриетта в ответ промолчала и с тех пор вообще стала немногословной. Столь же односложно она отвечала на вопросы и за ужином, а потом спряталась за фортепьяно и сидела там, не поднимая глаз, тихонько наигрывая какие-то мелодии. Девушка казалась такой печальной, но Агата Андреевна, к своему удивлению, заметила, что это Генриетте идёт. Исчезла прежняя твёрдость взгляда, зато проступило выражение нежной беспомощности.

«Однако! Надо же, как шутит жизнь, – задумалась Орлова, – оказывается, чтобы превратить красавицу в прелестную женщину надо её сильно расстроить».

Впрочем, новый облик юной герцогини оценила не только фрейлина. Черкасский тоже кидал жадные взгляды в сторону фортепьяно, но подойти к девушке так и не решился. Он сидел у камина рядом с Орловой и чинно обсуждал договор Священного союза.

– Император Александр сам написал этот текст, и теперь наши союзники не могут разобрать его посыл, – сказал Черкасский, бросив взгляд на склонённую над клавишами золотисто-рыжую головку. – Положения договора явно неоднозначные, министры советуют своим государям его не подписывать.

– И в чём же причина этого неприятия? – спросила фрейлина.

– Понимаете ли, это не договор как таковой, с правами и обязанностями подписавших сторон. Скорее, в нём берутся обязательства духовного толка. Подписавшие его государи должны будут руководствоваться христианскими заповедями и нормами морали. Ну а наши прагматичные союзники говорят, что любой христианин и к тому же порядочный человек и так обязан им следовать.

Для Орловой это не было новостью. Она четверть века наблюдала, как менялся российский император. Красивого и одаренного молодого человека, воспитанного на гуманистических идеалах, давно уже не существовало. Александр I вынес на своих плечах гранитную тяжесть мировой войны. Сейчас освободитель Европы стоял на вершине вершин, над ним остался лишь Бог, и государь хотел посвятить свою жизнь только ему. Что ж, Александр Павлович имел на это право. Фрейлина не стала обсуждать свои мысли с Черкасским, тот был слишком занят тонким профилем и грустными глазами Генриетты. По большому счёту, если этим двоим не мешать, может, тайная мечта юной герцогини и станет явью.

Орлова, сославшись на дела, извинилась перед князем и, решив ещё раз просмотреть семейное древо де Гримонов, достала из секретера кожаный мешок с документами, оставленный Луизой. Черкасский, хотя и с заметным смущением, всё же направился в дальний угол гостиной к фортепьяно.

«Дай-то бог», – пожелала Агата Андреевна, и развернула пергамент.

Она перебрала все фамилии и имена, но ничего, что хоть как-то могло приблизить её к барону де Вилардену, не нашла. Может, письма дадут хоть что-нибудь?.. Орлова вынула из конверта первое, потом второе…

Это были послания молодого герцога де Гримона к своей невесте. Письма дышали любовью, чувствовалось, что жених не может дождаться свадьбы. Он старался избежать любых проволочек и на корню пресечь возможные осложнения. Больная тётка невесты получила постоянного врача, строгий дедушка – щедрый подарок. Герцог боялся сплетен и пересудов, любого влияния на мнение своей невесты. Неужели он был так не уверен в себе? Ответ на этот вопрос фрейлина нашла в последнем из писем, и он стал ключом к разгадке нынешних тайн. Наконец-то Орлова знала правду. Но только как всё это можно было объяснить Генриетте? Да и стоило ли копаться в прошлом?