Шепот дьявола - Кей Хупер Страница 51

Нелл не знала, сможет ли она найти ответы на вопросы здесь, в доме, но она понимала, что поискать должна. Особенно сейчас. Поэтому, как только она оделась и выпила две чашки кофе, она поднялась наверх. Одна из двух спален, в которые она не могла заставить себя зайти, не говоря уж о том, чтобы прибраться, принадлежала ее матери. Она была заперта с того дня, как мать исчезла, и до смерти отца.

Нелл пару минут постояла перед закрытой дверью, стараясь настроиться эмоционально, потом щелкнула замком, повернула ручку и вошла.

Хотя после смерти отца в доме никто не жил, Нелл через Уайда Кивера договорилась со службой уборки, чтобы они примерно за месяц до ее приезда прислали работника, так что в доме было не так уж много пыли. Но в этой вызывающей дрожь спальне на втором этаже было странно тихо и сумеречно. Отец настаивал, чтобы шторы были задернуты. Так их никто и не трогал, и в комнате пахло плесенью.

Нелл немедленно раздвинула шторы, уверяя себя, что удушье, которое она ощутила, просто от пыли и затхлого воздуха.

Какая-то часть ее знала, что нужно держаться настороже, не задерживаться, пытаясь почувствовать комнату и ее тайны; она устала, слишком устала, чтобы защитить себя. В голове у нее шел нелепый диалог шизофреника с самим собой.

«Тогда мне надо пошевеливаться», — говорил один голос.

«Если станешь торопиться, можешь потерять бдительность», — возражал другой.

«А если буду медлить, могу расстаться с жизнью», — диалог завершился.

Она попала в безвременье.

Нелл закрыла глаза, глубоко вздохнула и отвернулась от окна, разглядывая комнату при ярком утреннем свете.

Даже Хейли не удалось уговорить Адама переделать эту комнату. Она осталась точно такой же, какой была почти двадцать лет назад, когда мать ушла из дома. Щетки с серебряными рукоятками, потемневшими от времени, лежали на туалетном столике, пристроившемся между двумя окнами, а на зеркальном подносе стояли хрустальные флаконы духов. Рядом с одним лежала пробка, и содержимое его давно испарилось.

Изящная французская мебель, ажурное покрывало и мягкие потускневшие ковры на деревянном полу — все говорило о том, что здесь жила женщина.

Нелл сделала шаг в центр комнаты, снова глубоко вздохнула и закрыла глаза, чтобы сосредоточиться. Она настолько настороженно держалась в этом доме, когда бодрствовала, что только однажды ослабила контроль и сразу же увидела идущего через кухню отца. И больше ничего. Сейчас ей было сложно перестать защищаться, ведь она боялась того, что может увидеть. Но она должна знать.

Она должна знать правду.

Здесь, по крайней мере, ей не казалось, что все происходит на расстоянии, не было ощущения, что она смотрит сквозь вуаль. Практически в тот же момент, как она сняла защиту, она ощутила, как открывается дверь в другое время. Она еще не успела открыть глаза, как услышала голос, который навсегда оставил царапину в ее памяти.

«Я люблю тебя, дорогая».

От неожиданности Нелл открыла глаза.

Как обычно, края ее видения были слегка размыты, поэтому она сразу перевела взгляд на центр, как на сцену. Та же самая спальня, только несколько иная. Горит лишь настольная лампа. За окнами ночь. Поздно. И хотя, насколько помнила Нелл, ее родители спали в разных комнатах, сейчас они оба были здесь.

Не сейчас, тогда.

— Я люблю тебя, Грейс. — Он говорил хрипло, задыхаясь, лицо раскраснелось и покрылось капельками пота. Он улыбался и не сводил глаз с лица жены. Она отвернулась от него.

Нелл тоже хотела отвернуться, закрыть глаза, прекратить все это, но она должна была смотреть, должна была увидеть. Она вынуждена была стоять в нескольких футах от постели, на которой ее отец насиловал ее мать.