Пятно - Владислав Вишневский Страница 5

Утро. Без малого 12 часов. Расположившись на веранде, Владимир Петрович думал. Две проблемы возникли. Одна неожиданная, другая запланированная. Взвесив их в уме, Владимир Петрович установил, что неожиданная первее, над второй нужно подумать. Начал с первой. Ещё минут двадцать назад её не было. Раздался звонок, он ответил. В трубке расслышал торопливый, специально искажённый голос человека, явно женщины.

— Папочка, есть информация. Платная. Я могу рассчитывать?

— Смотря какая. Лепи, только быстро. — Ответил Владимир Петрович.

Голос он, конечно же, не узнал, мало ли у него каких знакомых, но сделал вид, что понимает кто звонит. Пусть стукачка выговорится. Папочкой его могла называть только возможно одна из «девочек» бюро экскорт-услуг. Есть такие бюро. Искать не нужно. По телефонному звонку, точнее по прейскуранту, незамедлительно обеспечивают высокопоставленных заказчиков и нуворишей молодыми «сотрудниками», «сотрудницами» элитной внешности, с высшим образованием, знанием нескольких иностранных языков, с блестящими манерами — хоть на час, хоть на неделю. Даже девственницу можно было заказать. Оказывается! По-особой таксе. Это Владимир Петрович знает точно. Убедился как-то. Он иногда пользовался услугами таких девушек, когда на час, когда на всю ночь… Звонившая, похоже, была одной из последних.

— У очень знакомого тебе человека из Думы, есть тайная картинная галерея. — Видимо страхуясь, делая перерывы, почти шёпотом говорила женщина. — В подвале, под электронным сейфовым замком. Что там я не успела узнать, он по пьяне отключился, но точно на сумму более тридцати, сорока миллионов Евро, он так сказал. Но я тебе не говорила. Это секрет, тайна. — Голос неожиданно изменился на капризно-просительный. — Папулечка, ты же добрый, сильный, умный, красивый… Я могу рассчитывать на один — два процента, папулечка, а? На один — два, всего лишь, даже на полтора, за информацию?

— А это не фуфло, милая, пургу гонишь?

— Я? Да век мне ссученой быть. Век воли не видать!

— Ладно, милая, я услышал. Надо подумать, проверить. — И отключил связь.

Задумался. Информация вполне могла быть подставой. Чьи-то картины, вазы, подумал он. Что за картины, какие вазы? Впечатляло другое — тридцать или сорок миллионов в евриках. Это сумма! Это внушительно. Цифра будоражила, щекотала нервы, и самолюбие. В принципе, на картины начхать, продать, вместе с вазами, а вот деньги… Да, деньги… Деньги можно… Сложным было другое, понять кто такой этот «знакомый тебе человек из Думы»? В обычном понимании — знакомых у него вообще не было. Только деловые знакомые. Именно таких знакомых по всей стране, да и в Госдуме у него было пруд пруди. Это же дело, работа. Общался он часто. Случалось, и среди ночи ему звонили. «Владимир Петрович, извините, пожалуйста, послезавтра, на утреннем чтении очень нужно, просто край как нужно поддержать голосование нашей фракции за вторую поправку в Законе…» Или, с подачи своих «министров», сам звонил своему разводящему в Думе, чтобы тот обзвонил, встретился с нужными депутатами, и те «прокатили» тот или иной нежелательный для бизнеса Владимира Петровича, либо его подельников… товарищей по бизнесу, поправку, либо сам Закон. Конечно же, всё это по-таксе, по прейскуранту. В валюте и наликом. Ничего личного — дело, бизнес. Так всё же, кто? Кто этот заботливый слуга народа? Кто этот счастливчик? Найдём! Найдём!!

Потрясём, вытрясем, экспроприируем, Важно другое: как быть с электронным сейфовым замком, кто справится, вообще кто это сделает? Это вопрос. Хороший вопрос, главный… А, вот тут как раз и нужен «главный менеджер» Владимира Петровича по связям в «живой» криминальное среде. Тот, кто от имени Владимира Петровича возит грев на «свои» зоны, кто порой ретранслирует вердикт Владимира Петровича на разборках между сидельцами, смотрящим, и зоновским начальством, кто помогает освобождённым обустроиться в «свободном» мире, войти в сообщество, кто на первое время передаёт деньги откинувшимся, правильнее сказать освободившимся.

Жора-Хруст. 56 лет. Холост. По паспорту он, конечно же, не Хруст, а Хрусталёв. Хруст, это сокращённое от его фамилии, погоняло. На большом теле Хруста пустого места от наколок не было. И купола, и звёзды на плечах, и… всё остальное, зоновское. От плеч, груди, спины, до ног. Синявщик. Вся биография отражена. Ходок на зону у него не меньше чем и Владимира Петровича, и авторитет среди сидельцев высокий, обычаи зоны знает и чтит. Сам под два метра, кривоногий, шея борцовская, силы огромной, на спор кулаком гвоздь, сотку, в столешницу с одного удара — по самую шляпку! — загнать мог, толстенные телефонные справочники голыми руками в клочки рвал, не один раз на зоне когда одним взглядом, когда одними кулаками проблемы разводил. Но мозгов было гораздо меньше, чем у Владимира Петровича, потому вторым номером и ходил. Зато память у Хруста, что справочное бюро. По этим факторам Владимир Петрович и взял его — в очередной раз откинувшегося — в «фирму». Молодые «министры» Владимира Петровича Хруста сторонились, опасались. Ходил он по фирме нарочито по-хозяйски, разговаривал громко, на непонятном им жаргоне, но точно нагло, с вызовом. Боялся и уважал только Владимира Петровича. Только с ним Владимир Петрович мог «обсосать» неожиданно возникший вопрос, перетереть.