Окончательный расчет - Фридрих Незнанский Страница 5

В отличие от своего партнера — совладельца «Щита» Василия, русоволосого крепыша с простоватой плебейской физиономией, — Роман Аркадьевич вполне тянул на звание красавца мужчины, и знал это прекрасно! Хотя куда больше ценил в себе мужественную, в чем был уверен, натуру, твердые убеждения и интеллект, в наличии которого также не сомневался. «Чеченца» Василия Мозолевский искренне презирал. Прежде всего как раз за отсутствие упомянутого интеллекта, благодаря чему Роману Аркадьевичу и удалось стать совладельцем «Щита», функционировавшего до появления Мозолевского в Северотуринске почти два года под единоличным началом Василия. Более того, с появлением в ЧОПе Романа в незаметно пролетевшие после этого полтора года доходы «Щита» действительно стали доходами, и еще какими!

По счастью, Шмелев или просто Шмель, как называли его в ближайшем окружении, совсем уж тупым не был. Во всяком случае, отчет в том, кому он обязан своим сегодняшним процветанием, отдавал себе прекрасно. Тем не менее, узнай он, что Мозолевский посмел посягнуть на его супругу, последствия могли быть самыми непредсказуемыми… Ах, до чего ж клял себя Роман Аркадьевич за минутную слабость полугодовой давности, в итоге которой его простая и, как ему казалось, более чем успешная жизнь в Северотуринске обременилась ревнивой и немолодой любовницей, вполне способной испортить ему жизнь.

Винить в сегодняшней малоприятной ситуации, кроме себя самого, Мозолевскому, к сожалению, было некого: все, кроме Василия, знали, что его обожаемая Женечка меняет за спиной супруга мужиков как перчатки, и вообще отпетая шлюха… Кто ж знал, что она влюбится в Романа как мартовская кошка?.. А знать это должен был он сам, видя реакцию на него слабого пола… Но теперь огорчаться было поздно. И поскольку никаких способов избавиться от надоевшей любовницы в голову Мозолевскому пока что не приходило, единственное, что оставалось, — терпеть, изображая перед этой ведьмой горячую страсть… Увы!

По прежнему опыту Роман Аркадьевич знал, что, когда у баб вот так вот из-за мужика сносит башню, они способны на любую гадость — вплоть до признания собственному супругу в измене. А уж это-то точно было последним, чего бы хотелось Мозолевскому. Город Северотуринск Валерию Померанцеву неожиданно понравился с первого взгляда. Даже дома, стоявшие на окраине, где он проезжал на такси с вокзала, показались ему забавно необычными. Развалюхи, в основном весьма ветхого вида, обшитые посеревшими от времени досками, почти все они были двухэтажные и стояли на то ли каменном, то ли вообще на цементном фундаменте, тщательно выкрашенном то в рыжеватую, то в зеленую краску. Валерий Александрович в архитектуре силен не был и, конечно, понятия не имел о том, что именно так в конце позапрошлого, XIX века предпочитали строить свои пятистенки русские купцы. И очень удивился бы, узнав, что многим из домов, обративших на себя его внимание, уже более ста лет.

Гостиница «Север», на крыльце которой был расстрелян депутат и в которую по распоряжению Турецкого поселили москвичей, тоже не разочаровала Померанцева, ожидавшего очутиться в каком-нибудь очередном «Доме колхозника», как бывало не раз во время подобных командировок. Возведенная в середине пятидесятых, когда любовь к высоким потолкам, просторным помещениям и архитектурным излишествам еще властвовала в умах властей предержащих, находилась она на пологом холме — почти в центре. Фасад гостиницы смотрел на не слишком близкую набережную Волги, которая здесь, в верховьях, замерзала далеко не каждую даже холодную зиму — из-за быстрого течения.

Прямо перед «Севером» тянулась широкая и оживленная даже в этот ранний час улица, на которой теснилось множество кафе и магазинов как по сторонам гостиницы, так и напротив, в таких же солидных, как и она, зданиях, напоминавших громадных размеров прабабушкины комоды. Позднее Валерий узнал, что буквально через двести — триста метров улица, которая, кстати, называлась Торжковой, упиралась в центральную площадь Победы.

Благодаря тому что московский поезд на вокзал прибывал рано, около семи утра, своих коллег Валерий застал в полном сборе — в четырехместном номере, выделенном для мужской части группы. Галочке Романовой, как выяснилось, повезло больше остальных: у нее номер был вообще отдельный.

— Ух ты, кого мы видим! — Володя Курбатов весело поприветствовал Валерия, объявившегося на пороге номера со спортивной сумкой в руках. — А мы уж заждались… Верно, Яковлев? Да и Галка раз десять спрашивала, когда ж ты прибудешь!

— Хватит врать! — Галя, стоявшая возле окна в ожидании, когда мужчины наконец соберутся и спустятся позавтракать в соседнее кафе, присмотренное ими накануне, покраснела и нахмурилась.

— Здравствуйте, Валерий Александрович, с приездом.

— Никаких «Александровичей»! — с порога предупредил Померанцев. — И всем привет от тоскующей по вас столицы вообще и от Сан Борисыча в частности… Жрать хочется! Вы уже или еще не?

— Мы еще не! — рассмеялся Яковлев, с которым Валерий познакомился до отъезда и который по-прежнему вызывал у него симпатию. — Сами голодные как волки, а кафе открывается только в восемь… Постановление привез?

— Конечно!.. Так что обязанности придется распределять заново.

— А чего тут распределять? — пожал плечами Курбатов. — В прокуратуру поедешь ты… Заранее предупреждаю: встретят тебя без фанфар… Здешнего прокурора лично я видел только издали, с нами, ментами, общаться он не соизволил… Ты «Чиполлино» в детстве читал?

— А то! А при чем тут…

— А при том, что внешне ихний генпрокурор — копия адвокат Горошек, если помнишь такого. В общем, с виду мерзавец, а что там внутри — пока не ясно.

— Лучше скажите, пока ваше кафе не открылось, — попросил Валерий, с удовольствием опускаясь на единственную неразобранную койку, — много ли вы за вчерашний день успели?

— Ну что там можно было успеть за один день? — вмешался Володя Яковлев. — Познакомились, конечно, с коллегами. А так… В основном тебя ждали с документами. Здешние хмыри изображают из себя настоящих крючкотворов, к каждой запятой цепляются, без допуска и думать нечего соваться в первое убийство, а на мой взгляд, с него тут вся каша и заварилась… Словом, никакого почтения к московской оперативно-следственной группе мы пока что в благословенном городе Северотуринске не ощутили!..

— Мужики, я есть хочу! — пискнула Галя Романова и повернулась к Померанцеву: — Валерий, давайте мы вам остальное в кафе расскажем? Я отсюда вижу, оно уже открылось… А вообще, оба Володи правы, рассказывать почти нечего… Раз вы прибыли, то, наверное, поедете в прокуратуру знакомиться с этим… Горошком… А мы с Володей Курбатовым в здешнее УВД, оба дела заберем, теперь тамошний следователь Нагайцев никуда не денется!

— Как, кстати, этого Горошка зовут? — поинтересовался Валерий.

— Сергей Кириллович Пименов, — ответил вместо Гали Курбатов. — Ребята, и правда, пошли завтракать! У меня на десять часов назначена встреча со здешним главой горуправления МВД полковником Казанцевым. Предъявлю ему все бумаги по объединению дел братьев Корсаковых, прослежу, чтобы он позвонил прямо при мне в Центральное УВД, и подъеду туда…