Смерть в ночном эфире - Сандра Браун Страница 5

Ей стало страшно. По-настоящему страшно.

Он недавно ушел, и неизвестно, когда вернется. Ей все это не нравилось и хотелось исчезнуть отсюда, как можно быстрей.

Но у нее были связаны руки. В буквальном смысле слова. И ноги тоже. Но хуже всего был металлический при­вкус во рту от клейкой ленты, которой он залепил ей рот.

Четыре или пять раз за прошедшие несколько недель она бывала с ним здесь. Тогда они уходили отсюда опусто­шенные, обессиленные и счастливые. Она всякий раз вспоминала выражение «утрахались до изнеможения».

Но раньше он никогда ничего подобного не устраивал: не предлагал связать ее, вообще ничего такого… странного. Ничего слишком странного. Такое случилось впервые, и, честно говоря, она бы предпочла обойтись без этих экспе­риментов.

Когда они только познакомились, ее даже привлекла его опытность. Он очень выделялся из толпы старшеклассни­ков и студентов, озабоченных поисками выпивки, нарко­ты и случайного секса. Он был по-настоящему крутой, но в нем не было ничего от извращенца.

И он тоже выделил ее из толпы. Они с Мелиссой замети­ли, что мужик смотрит на них с нескрываемым интересом.

– Он может оказаться переодетым полицейским, – предположила Мелисса. – Ты же знаешь, они работают в общественных местах.

Мелисса пребывала в тот день в отвратительном настро­ении, потому что на следующее утро ей предстояло отпра­виться с родителями в путешествие по Европе. Эта пер­спектива представлялась ей сущим кошмаром. Мелисса изо всех сил пыталась напиться, но пока спиртное не ока­зывало на нее никакого действия. Поэтому на окружаю­щий мир она смотрела мрачно.

– Коп на такой машине? Нет, не думаю. И потом у него слишком дорогие ботинки для полицейского.

Он не просто посмотрел на нее. Парни всегда на нее смотрели. Ее завело то, как он на нее посмотрел. Он непо­движно стоял, прислонившись к капоту машины, скрестив руки на груди, и при этом выглядел совершенно свобод­ным, даже расслабленным.

Он не пялил глаза на ее груди или ноги, как все мужчи­ны, он смотрел ей прямо в глаза. Как будто знал ее. Не просто узнал или вспомнил ее имя, но именно знал ее, сразу понял, какая она.

– Как ты считаешь, он привлекательный?

– Вероятно, – ответила Мелисса. Жалость к себе сдела­ла ее равнодушной ко всему остальному.

– Мне он нравится.

Она не спеша допила свой ром-колу, потягивая напиток через соломинку, как отрепетировала перед зеркалом. Этот прием потребовал долгих часов тренировок. Двусмыслен­ность этого приема сводила парней с ума, и она об этом знала.

– Я к нему подойду.

Она отклонилась назад, чтобы поставить пластиковый стакан на столик, за которым они с Мелиссой сидели, и выпрямилась с грацией змеи. Она откинула назад волосы, одернула топ, сделала глубокий вдох, чтобы продемон­стрировать грудь. Словно спортсмен перед соревнования­ми, она проводила предварительную разминку.

Так что именно тогда она сделала первый шаг. Оставив Мелиссу, она направилась к незнакомцу. Подойдя к ма­шине, она прислонилась к капоту рядом с ним и произне­сла:

– У тебя плохая привычка.

Он повернул к ней голову, улыбнулся и спросил:

– Только одна?

– О других я не знаю. Его улыбка стала шире.

– Тогда нам следует познакомиться поближе.

Не добавив больше ни слова – ведь они оба и так все по­нимали, – он взял ее за руку, обвел вокруг машины и уса­дил на переднее сиденье. Несмотря на жару, его рука оста­валась прохладной и сухой. Когда они отъезжали, она не удержалась и с торжествующей улыбкой посмотрела на Мелиссу. Но ее подруга копалась в сумочке в поисках нар­котиков и не увидела этого.

Он вел машину очень аккуратно, обе его руки лежали на руле, глаза смотрели на дорогу. Он не глазел на нее, не давал волю рукам, и это оказалось для нее внове. Обычно стоило ей сесть к парню в машину, как он тут же распускал руки, словно не мог поверить в то, какое счастье ему при­валило; словно она могла испариться, если он до нее не до­тронется, или у нее изменится настроение, прежде чем он успеет до нее дотронуться.

Но этот парень казался немного отстраненным, и она решила, что это даже клево. Он был взрослым и уверенным в себе. Ему незачем было глазеть на нее и лапать, чтобы убедить себя в том, что она с ним переспит.

Она спросила, как его зовут.

Остановившись на красный сигнал светофора, он по­вернулся к ней:

– А разве это имеет значение?

Она театрально пожала плечами, этот жест был тоже тщательно отрепетирован, потому что поднимал грудь вверх лучше любого бюстгальтера.

– Думаю, нет.

Его глаза задержались на ее груди, потом зажегся зеле­ный, и он снова сосредоточился на дороге.

– Так какая же у меня плохая привычка?

– Ты пялишься на людей. Он рассмеялся:

– Если ты считаешь это плохой привычкой, тогда тебе и в самом деле надо узнать меня получше.

Она положила руку ему на бедро и самым медовым голо­сом произнесла:

– Жду не дождусь.

Место, куда он ее привез, оказалось совершенно кош­марным. Это была однокомнатная квартира с кухонной нишей в дешевом пансионе. Красная табличка в окне на первом этаже двухэтажного здания оповещала о специаль­ных ценах на этот месяц. Это был ужасный район, жители которого не могли себе позволить ни такую машину, ни такую одежду, как у него.