Выгодный жених - Андрей Кивинов Страница 5

— Умнее ничего не придумали? — съязвил Любимов.

— А куда умнее-то? — обиделся Уваров. — Жених русскоязычный, по этому параметру вы подходите… оба. С легендой все тип-топ, а паспорт и прочее Петруха уже выслал. Только фото переклеить.

— Сам бы и прилетел, — предложил Рогов. — Друзей проведал.

— Не может, — покачал головой Никита. — У него разборки в разгаре.

— Это тебя Макс на нас навел? — буркнул Любимов. — Озарение пришло — от сетевой независимости?

— Зависимости.

— Один черт!

— А чего не так-то? — не понимал Уваров. — Интересное же дело.

— Вот и женихались бы с Максом. Парни видные, — посоветовал Рогов.

— Мы в этой среде засвечены, — логично возразил Уваров. — И опера мои из полиции нравов тоже.

— Хорошо устроились, — усмехнулся Любимов.

— Мужики, за ними «мокрухи». Источник сказала.

— Надежный источник?

— Зинка-Заноза.

— А-а, — иронично-уважительно протянул Любимов, словно имя Зинки-Занозы было известно всякому образованному человеку. И слово ее — ценилось.

— Дай-ка, — Рогов взял фото. — Сколько ей?

— Тридцать девять. Замужем не была. Работает воспитателем детсада, — отчитался Никита. — Нравится?

— Для меня старовата, — Рогов передал фото Любимову.

— Это подсадная утка, конечно, — сказал Уваров. — А вот кто за ней стоит…

Любимов вернул фото Уварову.

— Сил уже нет для ухаживаний.

— Да им на ухаживания начхать, им баксы давай! — воскликнул Уваров.

— И баксов нет, — добавил Любимов.

— Жора, баксы будут. Служебные. Давай, чего ты!..

— Никита, из меня актер никакой. Сам же знаешь.

— Может, Игорек тогда?..

— Он в командировке.

Уваров вздохнул.

— Погоди, — хлопнул себя по лбу Рогов. — Есть у нас для тебя выгодный жених.

Рогов на фоне пальмы. Рогов на фоне льва (лев, правда, далеко, но все же). Рогов и Плахов в компании чернокожих людей с копьями. Оскаленные улыбки варваров… Семен аж вздрогнул.

— Всё?

— Еще есть! — Василий протянул Черныге еще несколько снимков, с крокодилами. Вот крокодилы, в отличие ото льва, были совсем близко — в бассейне.

— Крокодильчики, — умильно сказал Рогов. Мечтательно улыбнулся. Семен посмотрел на Василия с опаской.

— В Африке акулы, в Африке гориллы… Я читал. И передачу «В мире животных» смотрел. А это что?..

Семен указал на вторую пачку фотографий.

— Это? А это Егоров наш.

Егоров в кабинете. Егоров на планерке. Егоров в кабинете. Егоров на совещании, опять в кабинете. Егоров для доски почета — этот снимок Семен сам когда-то делал.

С тех пор, как Рогов утащил из-под носа Семена суицидальную веревку, да так и не вернул, эксперт главка относился к Василию осторожно.

— Надо их совместить, — попросил Рогов. — Сможешь?

— Не понял? — удивился Семен.

— На компьютере, — пояснил Рогов. — Вместо меня вставить Егорова. Его лицо, то есть.

— Зачем?!

— Чтоб ему выговор сняли, — терпеливо объяснял Рогов.

— А тебе повесили? — Семен подивился Роговской логике.

— Да нет, — Вася досадливо поморщился. — Это оперативная комбинация. Якобы он жених из Африки. Мошенницу на него будем ловить.

— На Егорова ловить? Он же не оперативник. И вообще…

Егоров на оперативном просторе — такое и впрямь не очень укладывалось в голове.

— Зато у него выговор, — напомнил Василий.

— Ладно. Будем считать, что понятно.

— До вечера управишься? — обрадовался Рогов.

— С вас ящик бананов.

Егоров в выходном костюме стоял перед зеркалом в своей прихожей и, нервно поглядывая на часы, поправлял галстук и прическу. Галстук для операции «Жених» он покупал специально. У Егорова все галстуки были однотонные, аккуратные, культурные («скучные», сказал бы сторонний наблюдатель), но для жениха из Африки был уместнее пестрый. Егоров три магазина обошел. В одном даже обнаружил галстук с обезьянами и крокодилами, вроде бы подходящий по тематике. Но, поразмыслив, Сергей Аркадьевич решил, что это будет несколько нарочито. Поэтому остановился на расцветке «пожар в джунглях».

Хорошим актером Сергей Аркадьевич себя не считал. В армии в самодеятельности ему предложили однажды — углядев таинственное внешнее сходство — роль Ленина. Егоров подошел к делу ответственно, из всей палитры образа вождя мирового пролетариата выбрал наиболее запоминающийся элемент — картавость. И картавил на сцене столь старательно, что сидевший на первом ряду генерал, гость из округа, счел работу актера глумлением и издевательством. И просто погнал Егорова из сцены. Хорошо, что не из комсомола: комсорг Перетычкин уже через пять минут повесил объявление о комсомольском собрании, но генерал оказался отходчивым. Выпив после спектакля с командным составом, он лично приказал простить незадачливого лицедея.

Мысль Семена про «оперативный простор» тоже была вполне справедливой: Егоров откровенно предпочитал работу кабинетную и, так сказать, «коридорную», а в настоящем деле не пробовал себя очень давно.

И — несмотря на все вышеизложенное — он верил в успех операции. И даже был почти уверен. Потому что возмущение от несправедливого выговора перевешивало любые опасения, а мысль, что он не получит через два месяца очередное звание, была для административного ума Егорова категорически неприемлема.

Такого быть не могло!

Значит, он, Егоров, с заданием справится.

Только вот Васька Рогов, разгильдяй, опаздывал.

Егорову давно пора было ехать.

Наконец раздался долгожданный звонок в дверь, и на пороге возник запыхавшийся Рогов.

— Где тебя носит? — возмутился «жених». — Я к самолету не успею.

— Автобус прождал… — объяснил Василий. — Есть недостатки в системе городского транспорта.

— Запоминай, — перешел Егоров к делу. — Ровно через час собак покормишь, а в шесть гулять выведешь. Только к большим псам не подпускай. Головой за них отвечаешь, понял? У меня других нет.

— А где… собаки?

Слово «собаки» Василий произнес несколько неуверенно. По его мнению, к болонкам это определение было приложимо не в полной мере.

— В комнате отдыхают… Вот попоны, — Егоров ткнул в лежащие у двери попоны, а сам взял с вешалки дубленку.

— Не забудьте перед выходом снять, Сергей Аркадьевич. Вы же из Африки, — напомнил Василий. — Там довольно жарко.