Игра случая - Наталья Александрова Страница 5

– А, вот ты кто! Ты – шеф ее прибабахнутый. И ты меняеще спрашиваешь, где она? Тебе это лучше знать, чем кому другому, куда,интересно, ты ее каждый вечер возишь!

Это он намекал, что знает про Витькины с Лерой шашни. НоВитька и ухом не повел, очевидно, пятьдесят тысяч долларов на данный моментбыли ему важнее Леры. Глотка у нашего Вити луженая, перекричать его в институтемог только физкультурник с матюгальником, когда мы бегали кросс на стадионе,поэтому он еще прибавил громкости:

– Врешь ты все, она домой ехала, ее видели, как втроллейбус садилась, как к дому шла, – и куда делась? А сумка еегде? – А сам все по квартире шасть-шасть, все двери пораскрывал, орет, аглазами зыркает, – форменный обыск устроил.

– Какая сумка? – муж орет. – При чем здеськакая-то сумка? Ты мне отвечай, куда мою жену дел? Что за сумка еще? – а яв стороне стою, в перебранке не участвую, смотрю на них обоих как бы трезвымиглазами, и что же я вижу: Витька орет – все понятно, и денег жалко, и страху начеловека напускает, но до конца не расходится, тормоз в нем чувствуетсявнутренний. Понятно, что не может он особенно нажимать, про деньги не заикаетсяи милицию не упоминает, – как бы самому хуже не было, деньги-то «черные».

Но замечаю я, что и муж Лерин также неуверенно держится,кричит без настоящего чувства, без правды жизни, как будто на сцене в театреКомиссаржевской играет, – и тоже ни словом милицию не поминает. Что же этовыходит, – и у этого рыльце в пушку? Свой скелет в шкафу имеется?

И параллельно с этими размышлениями стараюсь я как-тоненавязчиво в квартире осмотреться, потому что чувствую печенкой – что-то тутне так. А что не так – хоть убей, не пойму. Да и потом, что я могу здесьпочувствовать, какие перемены, если была здесь всего один раз, да и то толькона пороге? Взяла я и отошла к самой двери, туда, где утром стояла. Стою исмотрю: что не так? Осмотрелась внимательно: прихожая как прихожая, на полу –коврик, на стене – зеркало, рядом – вешалка с тумбочкой… Под тумбочкой –ничего. Стоп! Это сейчас под тумбочкой ничего, а утром на полу под ней светлаяперчатка лежала. И прямо перед глазами у меня встало, как из отъезжающеготроллейбуса Лера мне, усмехаясь, рукой машет. Рукой в светлой перчатке.

Мужики тем временем уже совсем благим матом орут и за грудкидруг друга хватают. Лерин муж, конечно, против Витьки – тьфу, но он все-такидома у себя, поэтому держится увереннее и мало-помалу вытеснил Витьку вкоридор. В основном, я думаю, потому, что Витька уже все в квартире осмотрел иубедился, что Леры с деньгами в квартире нет. Хозяин двери открыл, Витьку налестницу вытолкал – я тоже от греха выскочила, – и еще в след бандитом иворюгой обозвал.

Витька строевым шагом промаршировал к своей машине, я сосвоей разбитой коленкой еле поспевала за ним и пыталась на бегу поделиться сним своими подозрениями.

– Витя, ты знаешь, что я заметила… А он мне:

– Ты мне только пикни! Я тебе башку оторву вместе спрической! Я из тебя эти деньги клещами вытяну!

На прощание Витька обматерил меня, но уже не так забористо,выдохся, устал, а потом оттолкнул от машины, крикнул, чтобы я не возвращаласьбез денег, газанул и уехал. Хорошо, что подморозило, а то бы он меня еще и излужи окатил. Я опять побрела к метро, потому что торчать здесь не было никакогосмысла, что-то подсказывало мне, что Лера не придет.

Хотелось есть, пить, в туалет, а про колено лучше было недумать: в тепле Лериной квартиры ноги согрелись, и теперь мне казалось, что вмою бедную коленку вонзились тысячи иголок. Пора было подумать о себе.Очевидно, у меня на лице отражалось страдание, потому что какой-то пареньуступил мне место в метро. Когда я доползла до дома, был уже седьмой час.Кое-как раздевшись, я умылась, поставила чайник и заглянула в холодильник: естьбыло нечего. Ладно, попью чаю с сухариком, а потом воспряну духом и посмотрю,что там с коленом. На вчерашнее воскресенье у меня была запланирована уборкаквартиры и поход по магазинам, но с утра позвонили подруга и пригласила надачу, у нее был день рождения. Я согласилась, потому что редко теперь куда-тохожу, вернулась вчера поздно, и вот имею теперь пустой холодильник.

Зазвонил телефон. Пока я прихромала к нему и взяла трубку,там уже повесили. Только отошла, телефон затрезвонил снова, но на этот раз яуспела. Звонил мой бывший супруг:

– Привет, ты дома?

– Да, раз ты со мной разговариваешь.

– Случилось что-нибудь, что ты так рано? Я звонил тебена работу, что у вас там происходит?

– Да так, ничего особенного, – мне совершенно нехотелось посвящать его в свои дела, – а ты по делу или как?

– Ты забыла, что обещала показать мне письмо от Лешки?

– Ах да, конечно, приезжай.

И только повесив трубку, я вспомнила, что забыла Лешкинописьмо на работе. Утром показывала Наталье Ивановне фотографии и сунула письмов стол. Вот теперь придется еще и перед бывшим мужем оправдываться, ну и денеку меня сегодня выдался!

Раньше, давно-давно, я жила как все, была у нас обычнаясемья, папа, мама, один ребенок – сын Лешка. Мы с мужем познакомились винституте, он был двумя годами старше, и как-то на вечере мы с ним столкнулисьв дверях, а потом все как у всех, долго встречались. А потом поженились. Язакончила институт, между практикой и дипломом родила Лешку, потом родителивыменяли нам вот эту двухкомнатную квартиру. На работу меня распределили в НИИ,инженерная работа мне не очень нравилась – в технике я соображаю плохо, аэлектричества боюсь. Поэтому, когда освободилось место секретаря начальникаотдела, и мне предложили туда перейти, я согласилась. Зарплата не меньше, а тамя чувствовала себя увереннее.

С мужем мы жили дружно, все называли нас идеальной парой,муж много занимался с Лешкой, я вела дом, даже свекровь меня хвалила,действительно, в те годы я была жутко хозяйственная. На работе все было ничегосебе, если не считать того, что мало платили, но это была общая беда: сперестройкой все пошло не так.

Неприятности на работе начались неожиданно: трагически погибмой начальник Леонид Петрович. Показывали они военпредам новый комплекс, что-тотам закоротило, его хватануло током, да сразу насмерть, сердце не выдержало.Шуму было – ужас! Милиция в институте прямо прописалась, долго расследовали,говорили, что все это было подстроено, вообще, слухов всяких и разговоров былопредостаточно. Ко мне у милиции не было особенных претензий, расспрашивали,конечно, про начальника, но и все. Когда все поутихло, началась реорганизация,никто не хотел брать на себя руководство нашим многострадальным отделом. Яждала сокращения и понемногу собирала вещи, и вот на фоне служебных неприятностейу меня возникла моя собственная личная драма. Муж подкинул мне грандиознуюподлянку – нашел себе другую. И это бы еще ладно, с кем не бывает, семейнаяжизнь может надоесть, поэтому изредка просто необходимо встряхнуться. Я и сама,когда муж как-то проторчал полтора месяца в командировке, а Лешка жил на даче сбабушкой, очень неплохо провела время, но надо же ведь и совесть иметь, семьяесть семья.