На краю таланта - Марина Серова Страница 5

Артур тотчас убрал руку. Маша шагнула к раковине и сунула запястье под холодную воду.

—Подонок,— заплакала она.

—Я тоже тебя люблю,— осклабился Артур.

—Хоть бы ты сдох.

—Сдохну, не переживай. Только не в этой заднице мира, а в нормальной стране.

И он отвернулся, всем видом дав понять, что собирается докурить свою сигарету в полном молчании.

Я перевела взгляд на Дмитрия. Он что-то печатал в телефоне, но вскоре закончил и снова отправил его в карман.

—Кать,— позвал он.

«Он даже не понял, что произошло,— догадалась я.— Прилечь бы ему».

—Она уже ушла, Дим. Снова,— устало ответила ему Аня и посмотрела на духовку.

—Куда ушла?— вскинулся Дмитрий.

—Она не сказала.

—Надолго?— забеспокоился Замберг.

—Не уточнила,— механическим голосом произнесла Аня.— Зачем она тебе?

—Ну… как это?

—Может быть, я чем-то могу помочь?

Дмитрий тупо уставился в тарелку. Он был почти в стельку пьян.

Маша выключила воду и вернулась за стол.

—Простите нас,— обратилась она ко мне.— Такая вот фигня приключилась. Стыдно.

—Это ему должно быть стыдно,— подал голос Артур.— Тебе-то чего стыдиться?

—Иди к черту,— Маша потерла запястье.

—Дай посмотреть.

Маша протянула ему свою руку, и он принялся ее осторожно ощупывать. От удивления у меня чуть глаза под стол на упали. Что происходит? Понимаю, что родные брат и сестра могут драться до крови, но это чаще всего происходит в детстве. По мере взросления перепалки становятся словесными, до рукоприкладства дело уже не доходит. Но если оно продолжается, то это уже патология, а не родственные отношения. Именно такое я и наблюдала только что. Брат решил вдруг проверить, не натворил ли он глупостей, и сестра восприняла это как должное. Это ненормально. Плюньте мне в лицо, если я не права.

—Синяк останется,— с удовлетворением заметил Артур.

—Я тебе в чай битое стекло добавлю,— беззлобно пообещала Маша.

—Добавь. Я чай вообще не пью, забыла?

Очевидно, на моем лице можно было прочесть все мысли, и Ане удалось сделать это быстрее остальных.

—У них своя атмосфера,— шепнула она и тут же посмотрела на Дмитрия.— Дим, ну если Катюха ушла, значит, у нее были причины.

—Какие причины?— зло переспросил Замберг.

—Дела, наверное,— пожала плечами Аня.— Она что-то говорила про свои дела, но ты, наверное, был занят и пропустил. Ты бы поел, что ли. Курица быстро приготовится. Чувствуешь запах? Шикарный аромат. Положу тебе горяченького, а ты полежи пока, ладненько?

Дмитрий упрямо покачал головой. Из брючного кармана снова послышался жужжащий звук, который издавал мобильный телефон.

—Это он, да?— спросила Аня.— А перед этим ты сообщение получил. Тоже от него?

Она говорила какими-то загадками. Это начинало утомлять. Это был перебор. Я могла легко справиться с любым зрелищем, будь то ругающиеся между собой родственники либо нетрезвый хозяин вечеринки, который вот-вот потеряет человеческий облик. Но когда происходящее озвучивается на непонятном мне языке, хочется очутиться как можно дальше от этого места. Пусть их, надоели. Я поздравила, а потом засиделась. Пора и честь знать.

—Ань, я все же пойду,— повторно сообщила я подруге.— Вы тут без меня все решите.

Дмитрий тем временем решил ответить на звонок. Он прижал телефон к уху и сосредоточенно уставился на пустой стул, который раньше занимала Катя.

—Алло,— глухо произнес он.— Да. Помню, да. Нет. Не начинай. Не звони мне больше, видеть тебя не хочу.

Он сбросил звонок и швырнул телефон на стол. Тот ударился о стакан, на дне которого все еще оставалось не допитое Катей вино.

—Мразь.

Ну все, хватит с меня. Я решительно поднялась со своего места.

—Нужно бежать,— сообщила я, стараясь изобразить нейтральный тон.— Все было очень классно.

—А вы куда?— осведомился Артур.— Оставайтесь, сейчас начнется самое интересное.

Я промолчала. Что бы еще сказать на прощание, чтобы наглец не прицепился к моим словам?

—Останься, а?— пропела Аня, глядя на меня снизу вверх.

—Нет, правда. Тетя Мила… ну ты помнишь?

—Нет, не помню,— покачала головой подруга.— Останься, будь человеком.

—Побегу,— кивнула я и вышла из-за стола.

В этот момент со стороны Дмитрия раздался стук. Обернувшись, я увидела Машу, которая кинулась поднимать упавшую на ее тарелку бутылку водки. Ее остатки выплеснулись из бутылки на скатерть и залили блюдо с сырной нарезкой.

—Ну я же говорил,— мрачно заметил Артур.— Все только начинается.

Дмитрий стал заваливаться набок. Сын быстро обошел стол и обхватил его за плечи.

—Мать, ты мне нужна,— скомандовал он.

Маша тут же откликнулась на его призыв. Видно, ребята не в первый раз сталкивались с таким. Вдвоем они помогли отцу подняться на ноги, на которых он уже практически не стоял.

—Пап, ну ты что?— успокаивающе забормотал Артур.— Пошли в комнату. Полежишь, отдохнешь. Потом вернешься, придет Катя, посидим.

Дмитрий не сопротивлялся, бормоча что-то под нос.

—Катя придет, обязательно придет,— продолжал «убаюкивать» его сын.— Машка, осторожно, за порог не зацепись.

Я отошла в сторону, не зная, как себя вести. Иногда сунешься со своей помощью, а выходит еще хуже. Аня вышла из кухни первой, она со знанием дела расчищала юным Замбергам дорогу, убирая с их пути разбросанную по полу обувь и придерживая дверь, ведущую в коридор. Медленно, но верно троица вывела пьяного в лоскуты именинника из кухни. Мне осталось лишь растерянно стоять на месте и смотреть им вслед. Когда процессия исчезла за углом, я опустилась на стул и уронила голову на руки. Что тут происходит, черт возьми?

Ответ пришел тут же. Да ничего странного я не увидела. Обычная бытовуха. Все же как на ладони. Отец, дети, любовница отца. А вот матери не-близнецов что-то не видно и не слышно. Умерла? Бросила их? Что случилось? Где она? Именно ее отсутствие могло заставить Дмитрия ухлестаться в самом разгаре застолья. Как рано он сегодня начал пить, если ему хватило пары часов для того, чтобы сломаться? Да еще на глазах у всех. Чертова жизнь. Сколько таких покалеченных вокруг? И не со- считать.

Анька тоже хороша. Зачем-то уговорила меня прийти сюда, хоть сама прекрасно знала, что праздник вряд ли удастся. И что она хотела доказать мне или кому-то из тех, с кем я познакомилась? Сделать им больно? Пристыдить? Или, наоборот, почувствовать себя нормальными людьми?

На пороге возник Артур. Одернул футболку и рухнул на стул.