Муж во временное пользование - Александра Кравченко Страница 5

Обдумав все как следует, Нина выглянула в коридор и прислушалась. Отец в кабинете с кем-то говорил по телефону. Тогда она осторожно скользнула к входной двери, открыла ее и позвонила снаружи. Вошла, не дожидаясь появления отца. Когда он выглянул в коридор, Нина уже снимала туфли и одновременно прятала в сумочку ключ.

— Ты дома, пап? А я звоню, звоню, думала, что ушел.

— В кабинете сидел, задумался, — хмуро ответил Гаевой.

— Этот неприятный субъект уже ушел? — как бы между прочим спросила Нина.

— В самом деле неприятный, — пробормотал Василий Федорович. — Ушел, но еще вернется.

В дверь позвонили. Гаевой и Нина одновременно вздрогнули.

— Он же не может так быстро вернуться, — прошептала Нина и пошла открывать.

Однако Гаевой отстранил ее, открыл сам. Вздохнули с облегчением: пришла Катя. Как всегда оживленная, она принялась выкладывать совсем не интересные для Нины новости о Галиных поклонниках, челночных вояжах Галиного брата, пьяных соседях, затопивших Галину квартиру. Василий Федорович, не слушая, ушел к себе в кабинет. Нина показала ему вслед глазами и прошептала: «По-моему, у папы неприятности». «Ну, мало ли что», — пожала плечами Катя, продолжая тараторить. Речь свою она обильно пересыпала словечками молодежного сленга, что коробило Нину, особенно сейчас, когда и без того настроение было испорчено.

— Слушай, Катька, — не выдержала Нина, — ты можешь разговаривать по-человечески? Меня уже тошнит от всех этих «приколов», «обломов», «торчать», «кумарить», «тусоваться»… как там еще?

— Ой, филологиня, блюстительница чистоты языка! — фыркнула Катя.

— Не в этом дело. Как филолог я бы даже записала все эти словечки для потомства. Но как твоя старшая сестра… не хочу, чтобы ты стала как все. Должно же остаться у человека свое лицо или как?

— А оно у меня есть! — заявила Катя, взъерошив волосы.

Гаевой вошел в комнату и прервал их спор:

— Девочки, мне надо с вами поговорить. И очень серьезно.

Нина сразу поняла, о чем пойдет речь, а Катя, ничего не подозревая, включила магнитофон и пошла пританцовывать.

— Выключи музыку! — прикрикнул Гаевой.

Дочь нехотя повиновалась.

Когда Нина и Катя уселись на диван, Гаевой поставил стул сбоку от стола, — так, чтобы видеть лица дочерей.

— Что случилось, папа? — насторожилась даже Катя.

— Этот человек — Ярослав Торич — он завтра придет за ответом. А без вас, дочки, я ничего не могу решить.

— А что ты ему должен ответить? — спросила Нина.

— От него мне будут большие неприятности, если я не помогу ему в одном деле, — вздохнул Василий Федорович.

— Я так и думала, что он шантажист, — заявила Нина.

— Я навел справки об этом Ториче. Вроде ничего криминального за ним не водится. Но и на шутника явно не похож. Боюсь, что придется с ним считаться. Но если бы все зависело только от меня, я бы вам и говорить не стал. Но тут еще вот какой нюанс. Он человек в городе новый, и ему надо свое положение укреплять. А мне нужен веский предлог, чтобы ему помогать. Вот проходимец и задумал стать моим зятем.

— Это уже интересно! — воскликнула Катя. — И кого же из нас он выбрал?

Гаевой не воспринял шутливого тона Кати и ответил очень серьезно:

— Насчет тебя я ему сразу отрубил: у Кати есть жених — и точка.

— Если не я, то кто? — лукаво спросила Катя. — Не пойдет же наша мужененавистница с ним в загс. Этот тип ей страшно не понравился.

— Помолчи. Брак будет фиктивный. И ненадолго. Пока этот субчик будет нуждаться в моей поддержке.

— Папа, он очень опасен для тебя? — спросила Нина.

— Опасность, конечно, не смертельная, но неприятности могут быть. Всегда найдутся люди, готовые меня свалить. И если этот даст им карты в руки, то… В общем, при умелом крючкотворстве могут и срок намотать. В любом случае, отмазываться долго придется. А вы как в это время будете жить?

— Я сразу поняла, что это серьезно, — вздохнула Нина. — Иначе ты не стал бы сообщать нам с Катей. Благодаря тебе мы с сестрой всегда жили в тепличных условиях. Теперь мы должны вместе преодолеть трудности. В общем, я согласна на фиктивный брак.

— Я еще попытаюсь оттянуть время и как-нибудь поставить на место этого типа. Но даже если ничего не получится, не переживай. Брак будет простой формальностью и долго не продлится…

— Папа, что тут рассуждать, — прервала его Нина. — Все равно у нас нет другого выхода. Подумай лучше о том, как мы все представим людям, чтобы не вызвать лишних вопросов. Прежде всего Катя должна придержать язык за зубами.

— Уж будьте уверены, — заявила Катя. — Я болтаю много, но чего нельзя… Мы девушки опытные и свой интерес блюдем.

Нина мельком подумала о том, что Катя не так уж проста и непосредственна, как умеет казаться.

Гаевой отправился в свой кабинет и принялся звонить по телефону, разбирать какие-то бумаги. Катя вспомнила, наконец, что уже апрель на исходе, весенняя сессия не за горами и пошла к себе доделывать курсовую работу.

Нина отправилась на кухню готовить ужин и еду «на завтра». Она была в семье поварихой. Раньше, два года назад, к ним еще приходила домработница, но потом она уехала в деревню, а другой не нашлось. Да они особенно и не искали: Нина решила, что чужой человек в доме — это неудобно, а они с Катей уже вполне взрослые девицы, смогут и сами обойтись.

Нина чувствовала, что отчиму хочется еще что-то ей сказать. За ужином он странно смотрел на Нину — рассеянно и одновременно изучающе. Однако ничего не стал говорить. Возможно, при Кате не хотел. Но когда Катя отправилась спать, а за дверью отчима все еще не погасла полоска света, Нина сама заглянула к нему в кабинет и спросила:

— Папа, ты ничего от меня не скрываешь?

Гаевой по-прежнему сидел за письменным столом, разбирал бумаги.

— Ничего, — буркнул он себе под нос.

Нина медлила уходить. И вдруг он резко повернулся к ней и внезапно заявил:

— Скрываю! Думал, что не узнаешь никогда. Этот тип каким-то образом пронюхал… В общем, лучше от меня узнай, чем от него. Понимаешь, Нина… я тебе не родной отец. Я тебя удочерил, когда женился на твоей маме. Твой отец умер, когда тебе было два года. А я тебя с трех лет воспитываю как родную. Когда мы много лет назад из Запорожья сюда переехали, я не думал, что кто-то узнает… Но всегда найдутся люди…

— Папа, а я, между прочим, давно об этом знаю. Случайно услыхала, как вы с тетей Клавой говорили… Но разве это имеет значение? Ты мне всегда был родным отцом, таким и останешься.

Лицо Гаевого просветлело, и он обнял Нину, похлопал ее по плечу.

— Ну, и хорошо, дочка, что ты такая умная. Я знал, ты меня не подведешь. Если бы красота и ум приносили человеку счастье, ты бы самой счастливой была…