Агасфер. Золотая петля. Том 1 - Вячеслав Каликинский Страница 5

Но Каппель в те минуты решил задачу просто. Он отдал команду отправить ценности в Самару, под особой охраной. А в Самаре в ту пору собрались уполномоченные всей Россией депутаты разогнанного большевиками Учредительного собрания. Именно этим депутатам монархист-полковник посчитал самым правильным и логичным передать попавшее волею случая в его руки царские сокровища.

Позже, когда под натиском большевиков пришлось отступать из Самары, Каппель проконтролировал отправку ценностей в Омск: депутаты решили передать золото империи Верховному правителю адмиралу Колчаку.

Получив в свое полное и бесконтрольное подчинение золотой запас, Колчак приступил к вооружению своей новой Сибирской армии. Он не желал оставаться в Омске и строить «самостийное» Сибирское государство – он хотел непременно начать поход на Москву и освободить Россию от красного ига.

Омск был назначен столицей Сибири, и в эту столицу потянулись тысячи богатых купцов и промышленников со всей России. Многие привезли сюда свои конторы. За миллионщиками в Омск приехали многочисленные комиссионеры, подрядчики и представители концессий и фирм. Колчак разрешил создавать в городе структуры власти, аналогичные дореволюционным. В результате Военное министерство и Главный штаб адмирала распухли до чудовищных размеров.

В Омске сосредоточилось большое количество военных и мужчин призывного возраста, занятых штабной и гражданской работой. Всем им нужно было жилье. Военные власти разрывались в поисках помещений для штабов, воинских частей и формировавшихся соединений, учреждений, для командного состава.

Многие страны мира в сибирской столице были представлены высокими комиссарами, консулами, миссиями, представительствами. На Непроезжей улице обосновалось шведское консульство, а на 2-м Взвозе – датское. Атаманская улица приютила у себя чехов и словаков. На Любинском проспекте расположилась японская военная миссия, штаб которой состоял из 26 офицеров во главе с генералом Муто. В ноябре 1918 года в Омск прибыл Высокий комиссар Франции Эжен Луи Жорж Реньо. Резиденция Высокого эмиссара Великобритании сэра Эллиота находилась на ул. 2-й Взвоз. Американское консульство в Омске требовало предоставить помещения для продолжительного пребывания генерального консула США Джорджа Гарриса. Осчастливила своим присутствием город и китайская военная миссия, прибывшая с генерал-лейтенантом Чжен Син Линем.

Уже через два месяца после прихода к власти Верховный правитель стал расходовать доставшееся ему золото. За восемь месяцев запасы уменьшились более чем на 235 миллионов рублей, что составило 36 процентов доставшейся ему казны империи. Сохранившиеся архивы свидетельствуют о том, что до бегства из Омска Колчак успел отправить во Владивосток и далее семь крупных партий драгоценного металла. Первая отправка произошла в марте 1919 года, когда на восток ушли 1236 ящиков. Следующие отправки датированы 19 и 20 июля, 8 и 26 сентября, 8 и 18 октября 1919 года.

Сам адмирал, безусловно, был честным человеком. Но администратором Верховный правитель России оказался никуда не годным. Колчак-Полярный, прекрасный флотоводец, на суше, увы, оказался полным банкротом. В многочисленных комитетах и отделах его правительства, в разбухших штабах расплодилось неимоверное количество мздоимцев, казнокрадов и откровенных авантюристов. Не упускали своего японские и западные советники, представители и подрядчики отечественных и зарубежных компаний и фирм. На первых колчаковских закупках наживались все, кто только мог.

В Омске, казалось, царил пьянящий запах золота.

И время в сибирской столице словно повернулось вспять. Все было как прежде, до революции. Никаких продовольственных аттестатов, голодных очередей за сырым черным хлебом, никаких пролетарских домкомов, унизительных проверок документов, облав, уличных оскорблений пьяных ремесленников. Богатые витрины многочисленных магазинов, вежливая прислуга, французские хрустящие багеты, настоящий китайский (а не гнусно-морковный!) чай со свежими сливками. Афишные тумбы, пестрящие объявлениями о концертах, спектаклях с участием знакомых громких театральных имен. Вежливые щеголеватые штабные офицеры на улицах, приличная публика на тротуарах… И даже здешняя городская архитектура чем-то напоминала петербургскую.

Набитый до отказа офицерами, чиновниками и иностранцами, белый Омск развлекался как мог. В городе открылись старые и появились новые рестораны, кафешантаны, дома терпимости. Множились бесчисленные кофейни, кабачки и магазинчики. С утра до ночи по всему Омску звучали песни солдат, маршировавших по пыльным немощеным улицам. Работали синематографы, коммерческий клуб.

Всегда был полон городской театр. По вечерам сюда съезжался дипломатический корпус, высшие чины военной и гражданской власти, омский свет. Властительницей репертуара театра была классика, на сцене шли «Анна Каренина», «Царь Федор Иоаннович», «Дети солнца», «Дни нашей жизни». Театр получил исключительное право на постановку «Идиота». И здесь играл сам Давыдов – известный артист московского театра Ф. А. Корша! Его частым посетителем был сам Верховный правитель Колчак. Чудеса, господа! Чудеса, да и только!

Большую популярность имело в России начала ХХ цирковое искусство. И Омск в этом плане не являлся исключением. Еще в 1898 году купец Сичкарёв из Екатеринбурга арендовал на десять лет участок земли в центре города, у Любиной рощи в Санниковском переулке. Здесь он построил цирк-театр – круглое деревянное здание с ареной, амфитеатром и галереей. Он назывался очень торжественно: «Цирк Спорт Паллас». Одним из главных номеров в цирке того времени была борьба. Кумиром многих омичей был Иван Яго – легендарный чемпион мира по французской борьбе.

Сибирское филармоническое общество радовало толстосумов прекрасной музыкой. Беженцы из голодной России спешили записаться в «Общество петербуржцев», составленное из аристократических семей северной столицы. Общество устраивало грандиозные балы по петербургскому примеру.

Обыватели уверяли друг друга, что славный адмирал никогда не сдаст Омск красным! Еще бы: в городе множество военных миссий из Европы и даже Америки, европейские полки чехов и словаков…

Впрочем, эти полки очень скоро разочаровали обывателей. Особенно огорчали их пациенты чешского военного госпиталя на Атаманской улице. Европейские солдаты и офицеры вели себя на улицах Омска нагло и разнузданно. Они приставали к молодым женщинам, взяли за правило не расплачиваться за покупки в магазинах. «Европейцы» несколько раз были пойманы на откровенных грабежах торговых складов, но всякий раз выходили сухими из воды. Чешский комендант станции Омск, в чьем распоряжении находился весь подвижной состав дороги, занимался откровенными поборами с русских купцов и промышленников. На улицах Омска часто можно было видеть чешских солдат, щеголявших в шинелях добротного сукна и новеньких сапогах русского пошива. Сытые, откормленные, торчавшие без дела в тылу, чехи вызывали глухое недовольство не только простых людей. Однако в верхних эшелонах власти их чтили как спасителей от «красного ужаса», и не раз чествовали пышно и торжественно.

Месяц шел за месяцем, и настроение в омском обществе постепенно менялось с радужного на тревожно-ожидающее. Красные за линией фронта накапливали силы, и оборона сибирской столицы стала ощутимо проседать и потрескивать. Одна за другой в Омске стали закрываться представительства заграничных компаний, а купцы и промышленники утверждали, что комендант станции, выпускающий на восток громадное число вагонов с увозимым добром, стал настоящим миллионщиком.