Пуля без комментариев - Геннадий Сорокин Страница 5

Петров и Борисов без лишних напоминаний покинули помещение.

Уладив дела внутри фирмы, Владимир Семенович назначил директором СГТС себя, а сына перевел на должность заместителя директора по общим вопросам.

В марте 1992 года к Козодоеву из Москвы приехал некто Лемешев, отрекомендовавшийся представителем западногерманских акционеров «Ориона». С первого взгляда Владимир Семенович понял, что Лемешев – бывший высокопоставленный офицер КГБ, спорить с которым не стоит.

– Вам надо подписать пакет документов о передаче вашей доли акций в «Орионе» господину Мюллеру, – объявил московский гость.

– Товарищ Васильев возмущаться не будет? – издевательским тоном спросил Козодоев.

– Товарищ Васильев в августе прошлого года покончил жизнь самоубийством, застрелился из наградного пистолета. После путча в Москве много кто свел счеты с жизнью. Вот и Василий Иванович решил, что лучше самому завязать со всем разом, чем под старость лет отправиться на нары баланду хлебать. Застрелился он, скажем прямо, оригинально. Всю жизнь Васильев был правшой, а тут пистолет взял в левую руку. Ну да это ерунда! Подумаешь, руки перепутал. Вот его коллега Пермяков учудил так учудил. Он вначале выпрыгнул в окно с последнего этажа, а потом вслед за собой табуретку выбросил. Вы подписали документы?

– Да, пожалуйста! – Владимир Семенович протянул договор о передаче своей доли акций немецкому партнеру.

– Я надеюсь, про некий счет вам напоминать не надо?

– Что, снова платить?! – От возмущения, захлестнувшего его, Козодоев даже приподнялся с места и сжал кулаки.

– Нет-нет, что вы! – тут же проговорил Лемешев. – Перечислять средства на этот счет больше не надо, но и говорить о нем я вам не советую. Забудете то, что было, и будете спать спокойно. – На прощание московский гость сказал: – Скоро начнется приватизация. Не удивлюсь, если вы, Владимир Семенович, останетесь без последних штанов. Вы ловко превратили «Орион» в фирму-пустышку, но летом в игру вступят такие монстры, которые проглотят вашу СГТС и не заметят.

– Ничего, выживу, – заверил его Козодоев.

4

Ровно в девять утра Сергей Козодоев вошел в здание Союза предпринимателей Западной Сибири, находящееся на площади Советов. Охранники на проходной знали Сергея в лицо, пропуск у него не потребовали, но в специальном журнале сделали отметку о прибытии на работу одного из арендаторов. По широкой лестнице Козодоев поднялся на четвертый этаж, прошел в левое крыло. В этой части здания располагались офисы СГТС. Кабинет Сергея был по счету первым, его отца – последним.

В приемной Сергей поприветствовал своих сотрудниц.

– У нас все в порядке? – спросил он и, не дождавшись ответа, прошел в свой кабинет.

При советской власти помещение, доставшееся Сергею, принадлежало заместителю председателя областного профсоюза работников машиностроительной промышленности. В 1990 году облисполком предложил профсоюзным объединениям всех рангов самостоятельно оплачивать аренду помещений и коммунальные услуги, которые до этого финансировались из областного бюджета. Профсоюзные вожаки прикинули, что первичные организации наверняка откажутся увеличивать взносы на содержание областного аппарата, и разбежались кто куда.

Бывший владелец кабинета Сергея вначале переехал в административное здание завода «Сибстроймаш». В январе 1992 года, когда профсоюзное движение начало приходить в упадок, он объявил о ликвидации областной организации машиностроителей и занялся частным бизнесом.

Приехав на работу, Козодоев-младший первым делом проверил холодильник, стоявший в комнате отдыха. Он с удовлетворением обнаружил в нем целую упаковку баночного пива и початую бутылку молдавского коньяка.

«Может, сейчас здоровье поправить? – подумал Сергей. – От одной баночки хуже не станет. Давление немного повысится, покраснею, зато потом быстрее в норму приду».

Его размышления прервал телефонный звонок. Сына вызывал к себе отец.

– Черт возьми, ни минуты покоя! – возмутился Сергей. – Я еще раздеться не успел, а уже дела навалились!

В приемной директора СГТС Козодоев-младший кивнул секретарше и вошел в кабинет.

– Вызывал? – спросил Сергей, усаживаясь напротив отца.

– Ты пил, что ли, вчера? – спросил Владимир Семенович и принюхался. – Конечно, пил! Рожа опухшая, под глазами мешки. Ты когда по выходным бухать перестанешь? Что ни понедельник, то ты с похмелья или полупьяный. Посадишь печень, будешь по аптекам бегать.

Сергей не ответил на нравоучения. Отец заставил его прийти сюда явно не для того, чтобы прочитать лекцию о вреде крепких алкогольных напитков.

– С какой целью ты вызвал к себе Азатян? – внезапно перейдя на жесткий директорский тон, спросил Владимир Семенович.

– Кто такая? – развязно осведомился Сергей.

– Бухгалтер из отдела снабжения. Ты вызвал ее сегодня на одиннадцать часов. Не подскажешь зачем?

– Азатян, Азатян… – Сергей сделал вид, что вспоминает, о ком идет речь. – А, черненькая такая, на нерусскую похожа? Я хотел переговорить с ней о закупке мыла для хозяйственных нужд.

– Какого мыла? – побагровев, зарычал отец. – Ты, похоже, даже не знаешь, что наши технички специальными моющими средствами пользуются, а не мылом! Скажи честно, тебе что, своих шлюх не хватает? Зачем ты к порядочным девушкам пристаешь?

– Это она на меня пожаловалась? – хмуро осведомился Сергей. – Я ничего такого ей не говорил. Пригласил к себе по производственному вопросу.

– Прекрати паясничать! – Владимир Семенович хлопнул по столу ладонью. – С каких это пор ты стал вникать в хозяйственные дела? Сидишь у себя в офисе как таракан за плинтусом, вот и сиди, лишний раз нос не высовывай и к женщинам с мерзкими намеками не приставай! Запомни, ты числишься заместителем директора ровно до тех пор, пока я не сочту, что… Ох! – Владимир Семенович схватился за сердце, скривился от боли, побледнел.

– Папа, папочка, потерпи секунду, я сейчас! – Сергей вскочил с места, бросился к аптечке, достал лекарство, налил в стакан воды. – Выпей, полегчает. Папа, ты неправильно понял эту Азатян. На кой черт она мне сдалась? У нее усы растут, прямо как у мужчины. Я действительно всего лишь хотел узнать, сколько денег уходит на моющие средства и нельзя ли оптимизировать расходы.

Приняв лекарство, Владимир Семенович несколько минут приходил в себя, потом отдышался и вспомнил, зачем он, собственно говоря, пригласил сына к себе.

– В конце недели приезжают американцы. С ними будет женщина, корреспондент. Говорят, что она очень даже ничего, симпатичная. Предупреждаю, если ты хоть чем-то прогневишь эту американку и испортишь мне отношения с Лотенко, то я вышвырну тебя на улицу. Ты понял? Держись от американской делегации подальше, а если столкнешься с корреспонденткой нос к носу, то веди себя максимально корректно и учтиво.

– Мне что, ручку ей целовать при встрече? – осведомился Сергей и насупился.