Леди не по зубам - Ольга Степнова Страница 49

Бизя вскочил, вытащил из кармана тысячную купюру и бухнул её на стол.

– Ничего у меня не пошаливает. Идите к чёрту со своим гепатитом! Сделайте рентген этому парню. У него внутри должны быть мелкие инородные предметы в количестве семнадцати штук! Нам нужно точно знать, где они и когда выйдут наружу.

Врач, нахмурившись, посмотрела на тысячу.

– Это что, взятка? – недобро спросила она.

– Нет, ну почему взятка? – растерялся Бизя и умоляюще посмотрел на меня.

– Это маленькое вознаграждение за услугу, которую вы делать совсем не обязаны! – пришла я ему на помощь.

– Вот именно – маленькое, – вздохнула врачиха и сунула тысячу в карман белого халата. – Так что, говорите, за эти деньги нужно найти внутри у этого мальчика?! Семнадцать маленьких шпаг?

– Нет, шпаги – это образно выражаясь! – Бизя чуть не плакал от буквальности сельской врачихи, и я опять поспешила ему на помощь:

– Это небольшие продолговатые предметы!

– Небольшие продолговатые предметы, – на опереточный манер пропела тётка в белом халате и побежала куда-то, жестом предлагая нам следовать за ней. – На гепатит точно не желаете провериться? – бросила она через плечо, обращаясь к Бизону. – А то все признаки на лице!

– Не хочу! – простонал Бизя. – Гепатит тут не при чём, от трудной жизни я пожелтел!

– Ну, как хотите…

Через минуту Ганс лежал на столе, застеленном жёлтой клеёнкой.

– Пойдёмте, – пригласила нас врач в соседнюю комнатушку, когда приладила над Гансом на нужную высоту рентгеновский аппарат.

Оставлять Гаспаряна одного не хотелось. Что-то подсказывало мне, что он может сорваться со стола и удрать в любую секунду.

– Я здесь останусь, – твёрдо сказала я.

– Зачем? – искренне удивилась врач.

– Я писатель. Изучаю внутренний мир человека.

– Что б хорошее изучали! Наденьте свинцовый фартук, писатель! А вы, жёлтенький, – обратилась она к Бизону, – за мной ступайте, вам вредно тут находиться.

Бизя не рискнул спорить и поплёлся за ней, словно детёныш за утицей. Я посмотрела на его несчастную спину и подумала, что с педагогикой ему и правда пора завязывать. Слишком уж вредное для психики это занятие.

Я надела фартук и встала у изголовья Ганса, готовая в любой момент поймать его и уложить на клеёнку. Но Гаспарян и не думал бежать. В то короткое время, которое заняла подготовка к рентгену и несколько секунд, за которые врач просветила его внутренности, он умудрился заснуть.

Потом мы двадцать минут ждали в коридоре, пока проявится снимок. Бизя маялся, нервничал и ежеминутно посматривал на часы. Время, отведённое нам на спасение неизвестной бельгийской семьи, таяло с каждой секундой. Мне хотелось курить, но в стенах больницы достать сигареты я не решалась. Гаспарян дрых теперь уже в расшатанном клеёнчатом кресле, и ничего в его в беззаботном сне не указывало на пережитые недавно волнения.

Наконец врачиха вышла из кабинета, держа двумя пальцами за уголок мокрый, полупрозрачный снимок.

– Я, конечно, не рентгенолог, – сказала она, показывая нам его на просвет, – но с большой вероятностью могу утверждать, что никаких инородных предметов в организме вашего мальчика нет. Всё чистенько, ровненько и очень хрестоматийно. Прямо пособие по анатомии, а не мальчик! Спите спокойно, родители, не наглотался ваш сыночка шпаг!!

– Как же не наглотался? – обречённо прошептал Бизя. – Ещё как наглотался! А… выйти они могли?

– Могли, – легко согласилась врач. – Я только понять не могу, вы здоровьем ребёнка интересуетесь, или шпагами?!

– Пошли! – дёрнула я Гаспаряна за руку. Не открывая глаз, он встал и послушно пошёл за мной.

Понурой троицей мы поплелись на выход.

– Приодели бы, что ли, мальчонку-то! – крикнула нам вслед дежурный врач. – А то таскаете за собой в одном нижнем белье!

– У нас осталось, – Бизя посмотрел на часы, – восемь часов, сорок девять минут. А капсул нет! Нет капсул!! – Он ударил кулаком в стену и какой-то глупый натюрморт с грохотом упал на пол.

Мы зашли в свой домик, чтобы собрать вещи. Ганса тоже отправили собираться и будить всех остальных.

– Как бы то ни было, нужно выезжать быстрее. Мало ли какие могут быть задержки в дороге, – сказала я, скидывая с тумбочки в сумку умывальные принадлежности и косметику. – Кстати, рентген – не очень точное исследование. Было бы хорошо ещё и УЗИ сделать, но в такой дыре вряд ли оно есть. Будем считать, что капсулы в Гансе, и будем надеяться, что к монгольской границе он разродится нужным товаром.

– Я вспомнил! – вдруг ударил себя по лбу Бизон.

– Что? – Я дернула на сумке молнию, которая не желала застёгиваться из-за сумбурно набитых в сумке предметов.

– Ганс вчера заходил в сортир и пробыл там довольно долго.

– Не заморачивайся.

– Контейнер в биотуалете ещё не чистили, его можно проверить!

– О господи! – Молния разошлась, и из сумки, ощерившись, вылезла всякая дребедень – массажная щётка, кошелёк, тетрадь, коробочка леденцов, зеркало и упаковка бумажных салфеток.

– Если желудочная кислота не растворила капсулы, значит, и химический наполнитель контейнера их растворить не должен, – с некоторыми признаками лёгкого помешательства пробормотал Бизя себе под нос.

– Пожалуйста, без фанатизма, – погладила я его по голове. – Успокойся. И потом, сам подумай, по сюжету мы знать не знаем ни про какие капсулы. Нам приказали доставить автобус к границе к определённому времени, мы и доставим. Заложников отпустят, а с исчезнувшей контрабандой пусть монголы парятся!

– Нужно проверить контейнер.

– Чур, этим буду заниматься не я.

Он посмотрел на меня, словно я была прозрачной стенкой, и бросился вон из домика. Я вздохнула, не торопясь, разобралась с сумкой и тоже вышла на улицу.

Нежное утро окутало меня свежестью и прохладой. Я прислушалась – сумасшедшая кукушка наконец-то перестала отсчитывать чьи-то года и улетела, оставив после своих надоедливых предсказаний только мистический шелест листвы и лёгкое дуновение ветра.

Последние звёзды гасли в светлеющем небе.

Я огляделась. Во всех домиках горел свет, и ощущалась какая-то суета.

Наша команда собиралась в путь.

Через десять минут все были в сборе, включая помятого Ильича, бодрого Сазона, заспанного Германа, дрыхнущего на ходу Ганса, совершенно невозмутимую Викторину с криво уложенным пучком волос, и Дэна, за которым как привязанный прибежал Рокки. Не было только Мальцева.

– Что-то цуцик в лесу потерял, – озабоченно сказал дед и, сделав рупор из рук, заорал: – Адъютант!! Собрание ждёт вас с дарами леса!! Ужо выдвигаемся, а вы всё по кустам шастаете! Что вы там делаете? Клюковку ищете? Так её аборигены давно пощипали и по цене ананасов продали! – И обратился к Бизе, не отнимая «рупор» от губ: – Отчего спешка, сынку?! Почему когти рвём ни свет, ни заря?! Контуженный-то, смотри, щас в обморок грохнется!!