Убийственная осень - Наталия Клевалина Страница 49

Но соблазны мира не давали покоя девушке. Голоса демонов преследовали ее днем и ночью совращающими речами и отступали только после благословения преподобной Ефросиньи. Сперва даже отнимала преподобная у девушки романы, которые та втихомолку читала. От бесовских наваждений девушка стала спасаться непрестанной Иисусовой молитвой, по наущению преподобной. Но однажды девушка сбежала из монастыря, украв у преподобной икону в золотом окладе, крест серебряный — все, что было ценного в ее келии, да еще два каравая. Через месяц пришла обратно, худая и оборванная, совестью терзаемая. Преподобная ее простила. Но та все кричала «Предайте смерти!» и два дня лежала в жестокой горячке. Потом преподобная дала ей сухариков, и она исцелилась.

И после уже усердно молилась и постилась, спала на полу, отягчила себя большим нательным медным крестом, который носила не снимая. Так прошло много лет. И вот однажды в монастырь приехал один господин, с которым она прежде когда-то зналась. Опять не выдержала, убежала. Прошел год, и преподобная Ефросинья тяжко занемогла. Муки телесные ее не трогали, но душа ее скорбела о молодой труднице, которая сама от себя отринула спасение. И вот в смертный свой час преподобная явилась во сне Феодоре. Та тотчас отправилась в путь, надеясь, что застанет еще ее живой. Пешком пришла она в Кемь. Не знала тогда она, что уже как две недели постигла преподобную блаженная тихая кончина. Она шла не останавливаясь и пришла в одну деревню. Уже стемнело, но Феодора решила идти дальше, чтобы к утру дойти до моря и найти лодку, дабы доплыть до обители. Кто-то из местных остерегал девушку, говоря, что завелись тут лихие люди на дорогах. Но та ответила только: «Меня Богородица охранит» — и в путь отправилась.

Было время уже за полночь, когда услышала она крики за поворотом дороги. Феодора даже и не подумала таиться и побежала вперед. Трое лиходеев гнались за девушкой. Эта девушка тоже шла в обитель, чтобы поступить туда послушницей. Двух ее провожатых, ее родных братьев, эти люди убили и теперь хотели учинить над ней насилие. Феодора подбежала и оттолкнула одного лиходея.

Силы в ней вдруг появились откуда-то — одна с тремя смогла схватиться, помогла ей Богородица. Та девушка кинулась прочь не оглядываясь.

Но те трое одолели в конце концов святую. Мученическую кончину приняла — сперва ее снасильничали, потом уж убили ножами, а тело на дереве повесили, раздев донага. Жила блудницей, умерла святой. А лиходеи пошли к берегу. И видят все трое — поднялась из моря Богородица с небесным воинством и грозно так на них смотрит. Этих троих потом мертвыми у моря нашли. Зарезали друг друга, добычу деля. В эту ночь одной сестре в обители явилась во сне мученица в великой славе, сиянием окруженная, в золотых одеждах. Благоухание разлилось по келии, будто липовым медом запахло и летним лугом, ангельское слышалось пение. «Обитель не оставлю, — сказала она сестре, — в самые плохие времена перед Богом заступницей вашей буду».

С тех пор многие видели мученицу, одетую в белое, которая помогала рыбакам найти в тумане верную дорогу к острову.

Один раз на острове рыбак убил жену и закопал в погребе. Всем сказал, что жена уехала пожить к матери в деревню близ Кеми. Но тут стала ему являться преподобномученица в белом. Она глядела на него с гневом, и спустя три дня явился он в околоток и во всем признался.

Было пять случаев, когда преподобномученица похожим образом побуждала преступников к признанию, причем всякий раз жертвою преступления была женщина. Нетленные мощи святой, хранящиеся в обители в большой дубовой колоде, исцелили многих болящих и явили множество чудес».

Больше про Феодору ничего не было. Овчарка отложила книжку и решила не уезжать с острова, пока не побывает у этих мощей и не поблагодарит Феодору.

«Так, значит, тот старцев Федорка — совсем не мужчина, а женщина, к тому же давно умершая. Ишь как он ее назвал — Федорка, будто он с ней на короткой ноге. А что, действительно на короткой — оба святые. Значит, не приглючилось мне. Вот кто меня спас».

Вошла Васса. Овчарке, честно говоря, уже не слишком хотелось уезжать с острова. Но не быть же дерьмом в проруби. И Овчарка и Васса отправились к турбюро. Там им сказали, что ближайший катер «Створ» пойдет сегодня в два ночи.

— Нет, ночью мы не хотим, — сказала Овчарка, — ночью спать надо, а не по морям плавать. В пять утра, а может, и раньше, мы будем в Кеми, к шести до вокзала доберемся, если машину поймаем. Если повезет сразу сесть на поезд — хорошо. А нет — так досыпать придется на стуле на вокзале. Шикарная ночка будет. К тому же напоследок не грех берегами полюбоваться. А следующий катер когда?

Овчарке та же самая девица в донельзя цивильном полосатом костюме сказала, что следующий катер уйдет соответственно следующей ночью.

— Наказание какое-то, — рассердилась Овчарка — что, днем плавать теперь запрещается? Следующий когда?

Оказалось, что в ночь с воскресенья на понедельник.

— А когда что-нибудь пойдет днем? — спросила Овчарка.

— В понедельник, в двенадцать дня. Это не ваша коза наш шиповник объедает?

— Я что, похожа на человека, владеющего козой?! — разозлилась совсем Овчарка.

— Ты до понедельника потерпишь? — спросила Васса.

— Да вполне.

— А то кто тебя знает. То ты тут от всего кайф ловишь, то вдруг отсюда бежишь, будто тебя кто пыльным мешком огрел.

— Три дня я потерплю, так и быть. Как раз схожу поблагодарить мощи.

— Что-что поблагодарить?

Женщина посоветовала подругам прийти в воскресенье вечером и уточнить, состоится ли рейс. По дороге домой Овчарка рассказывала Вассе про Феодору.

— Да, тебе действительно надо сходить сказать ей спасибо, — сказала Васса, — очень ты, наверное, богоугодный человек, Овчарка. Старец тебе помогает, святая спасает. Юрик вон о трупе тогда предупредил. Я в общем всегда знала, что ты хорошая. А может, это они потому, что тебе тоже святой когда-нибудь стать назначено? Они кому попало помогать не будут.

— Продолжай, продолжай, — промурлыкала Овчарка с довольным видом, — люблю, когда меня хвалят. А от тебя так вообще редко хорошего слова дождешься.

— Фу, Овчарка, какая из тебя святая, ты зазнайка и больше никто.

Овчарка шутливо замахнулась на Вассу:

— Опять моя совесть вернулась! Давненько ее не было! Минуты две! А как мне хорошо жилось эти две минуты.

Прошла суббота, за ней воскресенье. Как и предполагала Овчарка, в субботу вышла статья Груши. Конечно, на острове нечего было и пытаться достать свежую газету. Но Овчарка и Васса прочли ее в Интернете, в турбюро. В воскресенье вечером Овчарка собрала свою сумку, чтоб завтра подольше поспать перед отъездом. Потом подруги решили отправиться в Арт-ангар. Когда солнце стало садиться, они вышли из дому.

Арт-ангар действительно раньше был ангаром для гидросамолетов. Он защищал от ветра, но не от холода. Доски, из которых сколотили стены, много раз мочило дождем и морем, потому что ангар находился у самого берега, его сушило солнце, и потому они ссохлись, между ними образовались большущие щели. Так что и без электричества внутри было светло.