Яд Фаберже - Анна Данилова Страница 49

– Это ты? – спросил он, и голос его дрогнул. – Неужели это ты?

Он видел перед собой Мэй, и был ослеплен ее красотой, молодостью и восхищен тем непередаваемым блеском ее сияющих глаз, который он так хорошо знал. Этот блеск свидетельствовал об огромной внутренней силе и том жизненном азарте, который всегда отличал Мэй от остальных женщин. Несколько мгновений длилось это сладкое наваждение. Мэй вернулась, билось в висках Вудза и теплой волной захлестывало душу. В те секунды он не отдавал себе отчета в том, что это просто не может быть реальностью. Ведь Мэй не существовала уже. Но, с другой стороны, она стояла сейчас перед ним и говорила с ним голосом Мэй. Значит, это она. Про себя он повторил еще раз вопрос, и щеки Мэй порозовели:

– Да, это я… – ответила она, явно смущаясь и словно извиняясь перед Арчи за то, что появилась перед ним так неожиданно, даже не дав ему времени и возможности как-то подготовиться к ее возвращению. А если бы он при виде ее сошел с ума?

– Мэй… Я не верю своим глазам…

– Мэй? – переспросила она и оглянулась по сторонам, словно ища взглядом кого-то. – Что такое «мэй»? Я не знаю английского, только несколько слов, фраз…

– Мэй – это Мэй, это ты, ты же сама просила, чтобы я звал тебя Мэй, – ответил Вудз, медленным шагом приближаясь к ней, и вдруг, не выдержав, заключил живую, теплую Мэй в свои объятия. – Разве тебя зовут не Мэй?

– Нет, меня зовут Лора, – сухо ответила Мэй, видимо, по каким-то своим причинам не желая, чтобы ее узнали.

– Нет, ты – Мэй… – повторил он в некотором замешательстве, потому что в этот момент перед его внутренним взором предстала та Мэй… И тут же все встало на свои места, и он вспомнил, что разговаривает с дочерью Мэй – точной копией своей матери. – Твоя мама хотела, чтобы я так ее называл. Но как же ты похожа на нее! Если бы я встретил тебя на улице, то окликнул бы, не прошел мимо… – Теперь он находился полностью во власти реальности и понимал, что если эта чудесная девушка, так неожиданно появившаяся в его жизни, так же неожиданно исчезнет, как всегда исчезала Мэй, то больше он ее никогда не увидит, жизнь, время от времени озаряемая встречами с его мечтой, станет серой, тусклой и однообразной. Но понимал также и то, что с полным исчезновением Мэй или ее дочери жизнь его станет одновременно спокойной, исчезнут ночные страхи и кошмары. Но тогда это будет не жизнь, а летаргический сон рядом с полумертвой Эдит, подумал он и тотчас заговорил: – Никогда бы не подумал, что дети могут так походить на своих родителей… Но эта родинка… – Он вдруг почувствовал, как от предательских слез защипало глаза: – Это же наша родинка, и у меня, вот, взгляни, и у моего отца была эта родинка на правом виске, возле уха… Как ты узнала обо мне? Кто тебе сказал? Как ты нашла меня?

– В документах мамы, – прозвучал простой ответ.

– А мама? Где она?

– Она умерла, – тихо произнесла дочка Мэй.

Арчи покачал головой и вздохнул. Он и сам еще тогда не понял, что испытал, услышав эти слова: облегчение или внезапно свалившуюся ему на плечи новую тяжесть. Тяжесть лжи.

– Давно? – Он затаил дыхание.

– Да, давно… Умерла от воспаления легких.

– Ты носишь ее фамилию? – Он быстро перевел разговор на другую тему.

– Нет. – Она снова оглянулась по сторонам, словно не знала точного ответа на этот вопрос и теперь искала, кто бы ей подсказал. Затем, как будто вспомнив, пояснила: – Фамилия мне досталась от ее последнего мужа, Захарова…

– Она была замужем?

– Да, несколько раз.

– Лора… Ты должна понять – я сильно волнуюсь. Все это похоже на сон…

– Вы не знали, что у вас есть дочь?

– Мне говорили, только очень давно, что Мэй родила девочку, но не от меня… Я звонил ей в Москву, просил приехать, обещал даже удочерить ребенка, но твоя мать не приехала… – Он говорил чистую правду, вновь и вновь испытывая горечь разочарования от этих унизительных для него звонков. Мэй тогда совсем вычеркнула его из своей жизни и не желала, видимо, даже слышать его голос.

– Вы плохо с ней расстались?

– Плохо? – От вопроса Лоры повеяло могильным холодом. Они не успели попрощаться. Сам дьявол нежной женской рукой отнял у него Мэй. Вудз хотел засыпать Лору вопросами о том, как именно умерла Мэй. Где подхватила воспаление легких? Как долго длилась болезнь? Где находилась Мэй перед смертью? Присутствовала ли сама Лора на похоронах матери? И если да, то кто же выдавал все эти годы себя за ее мать? Ведь Мэй умерла не от воспаления легких. Она погибла страшной смертью, и тело ее покоится в Гринвуде. И Арчи бы засомневался, что видит перед собой настоящую дочь Мэй, если бы не удивительная схожесть этой девушки с Мэй. Возможно, подумал он, Лора никогда и не видела свою настоящую мать и воспитывалась, скажем, в каком-нибудь приюте или интернате для сирот. В сущности, Лора могла придумать про свою мать, чтобы не раскрывать свое сиротское прошлое. «Вы плохо с ней расстались?»

– Когда-нибудь я расскажу тебе эту историю, а пока скажи мне, как долго ты собираешься пробыть в Лондоне? У тебя есть время? – Он хотел задержать ее возле себя как можно дольше, хотя и понимал, что вряд ли у него получится заполучить себе Лору насовсем, как бы ему этого ни хотелось. Однако при мысли, что Лора может действительно оказаться его дочерью и согласится остаться жить с ним, у него кружилась голова и подкашивались колени. У него началась бы совершенно другая, новая жизнь, и он сделал бы все возможное, чтобы Эдит – это живое напоминание о мертвой Мэй – наконец-то ушла из его жизни. – Какие твои планы?

И тут же услышал то, что боялся услышать:

– У меня билет. – Лора достала коричневый конверт, откуда выпал билет, который она, словно боясь, что ей не поверят, протянула Вудзу: – Послезавтра улетаю в Москву. У меня работа, я не могу задерживаться.

Видимо, у Арчи в тот момент был такой растерянный вид, возможно даже, что он побледнел, потому что Лора сказала:

– Может, сядем?

Он сел в кресло, взял прохладные ладони Лоры в свои и долго рассматривал близко-близко ее лицо, все еще не веря в такое поразительное сходство матери с дочерью, после чего оживленно заговорил:

– Скажи мне, неужели твоя работа настолько для тебя важна, что ты, не успев побыть со мной, уже хочешь вернуться обратно? Кем ты работаешь и сколько зарабатываешь, что обязана вовремя вернуться туда?

Он понимал, что до откровенного разговора с Лорой еще далеко. В сущности, перед ним сидела лишь копия Мэй, но не сама Мэй, с которой всегда можно было поговорить на любую тему. Мэй всегда была для него близким человеком, и они долгие часы проводили за откровенными беседами. И хотя иногда Арчи казалось, что именно эта открытость и откровенность и послужила причиной их разрыва, все же он был очень благодарен ей за это. В отличие от скрытной, замкнутой в себе Эдит Мэй по-настоящему присутствовала в его жизни, и ее мысли и желания были хорошо известны ему. Быть может, именно поэтому они так были счастливы друг с другом и им было легко говорить? Сейчас, когда прошло столько лет после того, как Мэй погибла, он уже понял свою ошибку, вернее даже не ошибку, а то, что так сильно подействовало на Мэй и заставило ее принять решение порвать с ним.