Самолет без нее - Мишель Бюсси Страница 49

2 октября 1998 г., 12.55.

Лили покачнулась и чуть не упала. Похоже, эти узкие барные табуреты специально такими задуманы: чтобы клиент знал, когда пора остановиться.

К ней это тоже относится.

Интересно, кто-нибудь додумался запатентовать конструкцию шаткого барного табурета?

Лили поднесла к губам стаканчик джина. Напиток больше не обжигал ей горло. Она уже практически ничего не чувствовала, кроме ставшей скользкой поверхности табурета.

В этом баре на улице Лапп — он назывался «Баррамунди» — она была единственной женщиной. Похоже, девушки не ходят сюда в одиночку, даже днем. Если, конечно, не имеют в виду вполне конкретных планов… Посетители бара старательно делали вид, что не обращают на нее внимания: тянули свое пиво, подливали из бутылок белое алиготе, судорожно заполняли клеточки кроссвордов или пялились в экран телевизора, передававшего запись одного и того же спортивного матча. И все же Лили кожей ощущала на себе их липкие взгляды — на голых ногах, на спине, на затылке…

«Забыться бы…»

Лили одним глотком допила джин и повернулась к бармену — благодушному мужику, лысый череп которого украшала одинокая прядь вьющихся седых волос.

— Что еще вы можете мне предложить?

Она уже попробовала водку и текилу. Водка понравилась ей гораздо больше. Но обучение только началось. До 18 лет она вообще не брала в рот спиртного. Первый бокал шампанского выпила ровно три дня назад. Что ж, пора наверстывать упущенное.

— Думаю, вам достаточно, мадемуазель. Вы и так много выпили.

«Да что он о себе возомнил, этот лысый тип с идиотским чубом? По ней что, не видно, что она совершеннолетняя? Уже целых три дня». Лили уже хотела ткнуть ему под нос своим удостоверением личности, но болван повернулся к ней спиной.

Метрах в двух от нее сидел мужчина в сером костюме с мятым галстуком, опустив нос в стакан, на дне которого плескались остатки жидкости коричневого цвета. Пожалуй, он был единственным в этом баре, кто не пытался раздевать ее взглядом. Лили склонилась в его сторону, для устойчивости вцепившись в барную стойку.

— Что это вы пьете?

Мужчина в мятом галстуке приподнял голову:

— Классика жанра. Скотч.

— Я тоже хочу. Бармен, налейте!

Бармен слегка нахмурил правую бровь:

— Вы уверены, мадемуазель?

— Брось, Жан-Шарль, — сказал мятый галстук. — Налей для меня.

Жан-Шарль снова нахмурил бровь, на сей раз — левую. Наверное, долго тренировался перед зеркалом.

— Последнюю? Мне не нужны неприятности…

Любитель скотча, демонстрируя ловкость, до которой Лили было далеко, отклонился со своего табурета и прижался к ней. Он не намеревался ее утешать, скорее наоборот судя по всему, он относился к типу людей, подпитывающихся чужими несчастьями и обожающих истории про пожары, наводнения и прочие бедствия.

— Ну? Как вы дошли до жизни такой, мадемуазель…

— Стрекоза. Мадемуазель Стрекоза.

Кажется, мужчина только сейчас заметил, что у его собеседницы фигура топ-модели и что весь бар, затаив дыхание, прислушивается к их разговору.

— Красивое имя… Стрекоза… А меня зовут Ришар. Я учитель. Преподаю в коллеже, в Буаэльдьё. Это в Двадцатом округе. В общем, сами понимаете…

Лили отпихнула его и протянула руку за стаканом. Отпила виски и сморщилась. «Гадость какая! Нет, лучше уж водку». Ришар понял, что его профессиональные заботы ее не интересуют, и сменил тему:

— Такая красивая девушка… И на профессионалку вы не похожи. Что вы здесь делаете? Как тут оказались? С вашей внешностью…

Лили нагнулась к Ришару, лишь чудом не свалившись с табурета.

— Поди сюда.

Она вдруг схватила его за галстук, притянула к себе и зашептала ему в ухо:

— Я скажу тебе, галстук. На самом деле я некрасивая. На самом деле я только притворяюсь красивой.

На лице Ришара мелькнуло недоумение:

— Чего-чего?

— Ноги… Грудь… Рот… Кожа… Все, что так нравится окружающим… Все, что им так хочется потрогать… Так вот, все это — фальшак. Латекс. Ничего настоящего.

— Ты… Ты…

— Я не вру. Все считают меня красивой, но на самом деле я — урод.

— Ты…

— Что ты заладил одно и то же? Я же тебе объясняю. Я — как ящерица. У меня несколько слоев кожи. Видел по телевизору кино про инопланетян? Они на вид как люди, но это все обман. Особенно тот, который у них за главного. Он выглядит как сногсшибательная красотка, а внутри — мерзкая рептилия. Вот и я такая же. Я — ящерица. Глотаю живьем лягушек. Понимаешь?

— Н-не очень… Я кино мало смотрю. Я преподаю…

Новый рывок прервал его речь.

— Это еще не все, галстук. Я тебе вот что скажу. Я не одна. Нас двое. Двое в одном теле, сечешь?

— Э-э… Ты имеешь в виду, что…

— Тсс… Молчи лучше. Ладно, мне пора. Всего через несколько минут… Знаешь что? Я должна сделать что-то очень плохое. Что-то такое, чего я делать не хочу. Меня от одной мысли с души воротит. Но я должна…

Ришар ухватил Лили за плечо — вовремя, иначе он упал бы. Затем провел рукой по ее груди, приблизил к ней губы и пробормотал:

— Зачем? Никто никому ничего не должен. Хочешь, я тебе помогу? Помогу снять фальшивую кожу? И мы вместе посмотрим, что там у тебя внутри. Что это за вторая подружка…