Гад в сапогах [= Бермудский любовный треугольник ] - Татьяна Луганцева Страница 49

Мозг Зины наконец полностью включился в работу.

– Я его убью! – твердо озвучила свои мысли Зинаида.

– Кого? – испуганно спросила Маша, стуча зубами от холода.

– Человека, который сбросил нас в воду.

– Он не в себе… – Девочка засопела.

– Как раз в себе! Он знает, что ему грозит за совращение несовершеннолетней. Что молчишь? Думаешь, я ничего не поняла? Он совершил тяжкое преступление, отвечать за которое не хочет… Вот и пошел на двойное убийство.

– Извините меня… – заплакала Маша.

– Ты ни в чем не виновата и не думай, что эта сволочь останется на свободе. Тебе двенадцать лет, ты еще ребенок, и не твоя вина, что рядом не оказалось взрослых, способных защитить от извращенца. Это я виновата, Маша, но я растопчу эту гниду, как только выберусь отсюда, я накажу его, Маша, будь уверена… – сжала кулаки Зина.

Маша молчала, ей было стыдно, что ее тайна открыта. Слышались грубая брань рыбаков, шум мотора и плеск воды. В трюме пахло тухлой рыбой.

– Дядя Коля казался мне очень добрым… – проговорила Маша, пользуясь тем, что в трюме было темно и Зинаида не видела ее. – Он не сразу обнаружил, что я ночую на станции, а когда случайно нашел, я очень испугалась, что он будет сердиться. Но дядя Коля не рассердился, он даже обрадовался и сказал, что мы вместе теперь будем хранить мою тайну…

– Сволочь… – не сдержалась Зина.

– А потом он стал все чаще и чаще подменять сторожа, чтобы остаться со мной. Он говорил со мной, кормил, поил чаем, читал… А когда случилась гроза, он лег со мной спать, чтобы я не испугалась… Затем дядя Коля попросил…

– Не надо, Маша! – прервала ее Зина. – Не говори ничего сейчас, если тебе это неприятно. Придет время, когда ты должна будешь рассказать все, как было, а сейчас не стоит! Теперь я всегда буду рядом.

– Я хотела вам открыться, честное слово! У меня, кроме вас, никого нет, мне некому довериться, – повысила голос Маша. – Но он сказал, что вы будете брезговать мной и никогда не простите… Я испугалась и решила молчать, я не хотела терять ваше уважение, боялась, что меня выгонят со станции… Мне было так плохо!

Зинаида прижала Машу к себе и, гладя по волосам, прошептала:

– Успокойся! Все теперь пойдет по-другому, я никогда не оставлю тебя. Забудь, как страшный сон, ты – сильная и умная, ты справишься, а я тебе помогу!

– Вы не будете презирать меня?

– Никогда! – заверила Зина, чувствуя, как в душе закипает гнев.

По заглохшему мотору и топоту ног по палубе стало понятно, что они причалили к берегу. Резко открывшийся люк ослепил их светом.

– Вылезайте, курвы!

Зинаида помогла выбраться сначала Маше, а затем выбралась сама. Катер был пришвартован к деревянному старому причалу, от которого сразу же начиналась тропинка, ведущая через негустой лесок к виднеющимся домикам под веселыми черепичными крышами.

Зинаида и Маша, прижимаясь друг к другу, пошли по тропинке. Мужчины, которые сначала спасли их, а затем похитили, не могли отказать себе в удовольствии подгонять несчастных пленниц матерными словами. Зинаиде было тошно, что она не может защитить несовершеннолетнюю девочку. Единственной радостью, которую они испытывали, было ощущение твердой почвы под дрожащими ногами.

«Господи, что они хотят от нас? – недоумевала Зинаида. – Ведут словно на расстрел. Распугали мы рыбу, ну и что? Пусть приведут к своему начальнику, я поговорю с ним и даже предложу компенсацию».

А вокруг порхали птицы и чирикали на все голоса, бабочки перелетали с цветка на цветок. На лесной опушке куковала кукушка.

– Красивое место, – тихо сказала Маша.

Зину поражало поведение девочки. Маша не плакала, не канючила, не просила их отпустить, а вела себя как взрослый человек Постепенно надежды Зинаиды на мирное разрешение конфликта стали таять. Зина узнала место, откуда они с Артуром не так давно унесли ноги.

– Не может быть… «Конниково»…

– Что ты там бормочешь? «Конниково» это, совершенно верно. Двигайте ногами, нас уже ждут! – рявкнул брюхастый отдышливый мужик.

– Может, договоримся? – спросила Зина.

– Говорить ты будешь с Федей, – добродушно, но бескомпромиссно сказал второй – мелкий и вертлявый как бес.

Ворота отворились, пропуская вновь пришедших. На территории базы повсюду громоздился мусор: пластиковая посуда, пакеты от сока, бутылки из-под пива, водки и коньяка. Валялись одежда, обувь, сумки, журналы, туалетная бумага и пустые пачки сигарет…

Но безлюдным это место назвать было трудно – кое-где на плешивых лужайках, среди пустых консервных банок и разбросанных вещей лежали полуголые людские тела и безмятежно храпели. За длинными деревянными столами под навесами тоже сонно раскинулись мужики, судя по всему, мертвецки пьяные.

Но не все присутствующие на базе отдыха находились в отключке. Некоторые в состоянии полной прострации, с красными глазами и дрожащими руками с трудом перемещались от угла к углу, другие, приходя в себя, лежали в шезлонгах, гамаках и лениво потягивали пиво.

Рыбаки криком подозвали чернявого мужчину и объяснили, что хотели бы повидать Федора.

А Зина думала, что хорошо бы провалиться сквозь землю, но бежать без помощи Артура с территории базы было невозможно. «Может, этот подонок меня и не вспомнит?» – надеялась Зинаида, так как больше надеяться было не на что и не на кого.

Чернявый забежал в один из коттеджей и появился на крыльце с хозяином всей этой богадельни. Никто и рта не успел открыть, как Федор дико заорал:

– Это же та девка, которая похитила у меня партию героина и нагадила мне в душу! Она же ненормальная!

– Почему, шеф? – растерялись горе-рыбаки. – Вроде вела себя вполне адекватно…

– Да если она сюда вернулась, точно с приветом! Я же поклялся ее найти и убить! Да я ей мозги вышибу! – Федор тяжело спустился по ступенькам и почти бегом направился к Зинаиде.

Рыбаки были несколько ошарашены таким поворотом дела.

– Э… шеф, да она не сама пришла, это мы ее выловили…

– Выпишу вам премии, – схохмил на ходу Федор, не спуская алчного взгляда с Зинаиды. – Не понял… Что значит «выловили»?

Мужчины сбивчиво рассказали о происшествии на реке, попросили прощения, что вернулись без рыбы.

– Да какая рыба, мужики? О чем вы?! Вы привезли мне самую настоящую золотую рыбку. Да и ухи уже никто не хочет, все объелись до одури. Погуляли круто, с размахом! Русская душа по-другому не умеет… И такой сюрприз! Я же теперь тебя здесь и зарою, детка! Но предварительно узнаю, что ты сделала с машиной, которую угнала! – Федор приблизился к Зине, и ее шибануло таким запахом изо рта, что она даже зашаталась.

Это и спасло Зинаиду от удара. Рука Федора пронеслась в воздухе в непосредственной близости от ее уха.