Замок в облаках - Керстин Гир Страница 49

Мы договорились, что на пару дней оставим Людвигов в покое, чтобы тема немного забылась, а потом осторожно сообщим им, что их находка с барахолки стоит целое состояние. Эту миссию согласился взять на себя дедушка Тристана. Я решила, что Людвиги наверняка сразу поверят квалифицированному геммологу, поэтому обрадовалась, когда Тристан сообщил, что уже посвятил дедушку во все подробности этой запутанной истории. Конечно, тот рассердился, когда узнал о фокусах Тристана на фасаде и о том, что его внук без разрешения проник в чужой номер, но согласился с тем, что помочь милой пожилой даме было необходимо.

– Ты рассказала Бену Монфору, сколько кольцо стоит на самом деле? – спросил под конец Тристан, а когда я отрицательно помотала головой, с облегчением улыбнулся. – Ну и правильно. Мой дедушка считает, чем меньше людей знает об этом, тем лучше.

Я не успела спросить, почему он так считает, потому что в этот момент в игровой появились первые дети, но меня очень успокоило, что дедушка Тристана был в курсе дела. Значит, после рождественских каникул Людвиги уедут отсюда сказочно богатыми (и вероятно, совершенно ошарашенными) и счастливыми людьми. Кроме того, у этой истории имелся приятный сопутствующий эффект: следующие несколько дней у Тристана под чутким присмотром деда уж точно не будет возможности снова полазать по фасаду. Ещё одной заботой меньше. Хотя Тристан с такой завистью смотрел на Яромира, который во время нашего разговора балансировал на стальных распорках под большим стеклянным куполом над лестницей, что я от души его пожалела. Причём Яромир, понятное дело, занимался этим не для собственного удовольствия. Ему и старому Штукки поручили проверить крепления всех гостиничных люстр. Роман Монфор ни в коем случае не хотел допустить, чтобы ещё один тяжелющий старинный светильник грохнулся на пол, ведь в следующий раз под ним мог оказаться кто-то из гостей!

Однажды я поймала себя на мысли, каково было бы целоваться с Тристаном. Правда, я пялилась на его чётко очерченные губы всего лишь три секунды, но он этого точно не заметил, потому что, в свою очередь, пялился на мои. Да что ж такое-то?! У меня создалось ощущение, что Делия со своими сообщениями выпустила на волю целый ворох мыслей про поцелуи. (И кстати, Золушка могла выбрать себе только одного принца.)

К счастью, у меня было столько дел, что после нашей беседы мы практически не встречались. Я либо возилась с детьми в игровой, либо дежурила в спа-центре, где как раз образовался большой наплыв посетителей. Однако я неоднократно видела Тристана издалека в обществе Эллы и Гретхен. Может, он решил насладиться их компанией, чтобы компенсировать недостаток адреналина (ведь лазать по фасадам ему запретили), а может, от скуки он подпал всё-таки под очарование их золотых волос. Во всяком случае, Грейси и Мэдисон рассказали мне, что Элла хвасталась направо и налево, что танцует с ним первый вальс на новогоднем балу. Никуда не денешься, эти две противные девицы закадрили двух самых славных мальчиков из имеющихся в наличии. В общем, в семействе Барнбрук новогодний бал являлся главной темой для разговоров. Даже Грейси и Мэдисон сшили для него бальные платья из розового гипюра.

В отличие от них Эми настояла на том, чтобы её платье было чёрным, закрытым и как можно более простого покроя. По её описаниям я представила себе нечто среднее между гостиничной униформой горничных и монашеским облачением. Танцевать Эми в любом случае не хотела. По её словам, на балу она собиралась подпирать стенку и мрачно взирать на окружающих, если она вообще там появится. В сочельник она набралась храбрости и пригласила Эйдена потанцевать с ней тридцать первого декабря.

В ответ Эйден высказался в духе, что лучше бы Эми выбрать для этого мальчика, который слышал бы музыку, под которую она собирается танцевать. Эми, естественно, страшно расстроилась и была глубоко убеждена, что теперь каждый раз при виде Эйдена будет сгорать со стыда. В течение следующих дней она прилагала нечеловеческие усилия, чтобы не пересекаться с ним, что в сложившихся обстоятельствах было, прямо скажем, непросто.

Все подступы к отелю завалил снег, поэтому разнообразные прогулки, катания на санях, поездки на горнолыжные склоны и в соседние городки пришлось отменить, и уединённые уголки, где Эми обычно проводила время, один за другим оказывались заняты. В библиотеке играли в карты, в бильярдной устроили соревнования по дартсу и бильярду, а дегустаторы виски тянулись в бар сразу после завтрака. В бальном зале под руководством Мары Маттеус разучивали танго, а в малой музыкальной гостиной проходила незапланированная лекция политической деятельницы из Швейцарии, которая зачитывала там отрывки из своей автобиографии «Политика – занятие не для слабаков», совершенно случайно оказавшейся у неё с собой.

Невозможно было спрятаться даже в нишах в вестибюле третьего этажа: там либо брала интервью у кого-то из знаменитостей госпожа фон Дитрихштайн, либо устраивал фотосессию господин фон Дитрихштайн. Поэтому день за днём Эми после завтрака приходила в игровую вместе со своими младшими сёстрами и сидела там в углу. Воспитательница Каролин великодушно закрывала на это глаза. Она была мудрой женщиной и хорошо понимала, что Эми в её состоянии просто необходимо укромное местечко, где бы её никто не беспокоил. В утешении она также нуждалась.

– Если мы не займёмся бедной девочкой, её, чего доброго, заберёт Белая дама, – заметила она.

– Я думала, Белая дама является только по ночам.

Каролин покачала головой:

– Нет, необязательно. Моей матери она как-то явилась посреди бела дня. Прямо здесь, в этой комнате. Мама собирала игрушки и вдруг почувствовала ледяное дуновение ветра за спиной. Она обернулась и увидела Белую даму, стоящую в дверях с печальной улыбкой. Мама утверждала, что в тот момент почувствовала жгучее желание распахнуть окно и выпрыгнуть.

Я сглотнула:

– Просто так, без видимой причины?

– Нет, конечно, не просто так. Из-за парня по имени Клаудио, в которого мама была сильно влюблена. А он в неё, к сожалению, нет.

– И что случилось потом? – Как всегда, когда мне рассказывали страшные истории, у меня по спине побежали мурашки.

– Свет на мгновение погас, – продолжала Каролин, – и Белая дама исчезла. Мама со всех ног помчалась домой и немедленно приняла предложение руки и сердца от моего отца. И не жалеет об этом по сей день.

Я с облегчением вздохнула. Похоже, эта Белая дама совсем не так страшна, как её малюют.

– А как она выглядела? – Должна же я быть в курсе на всякий случай.

Каролин пожала плечами:

– Мама утверждает, что она немного напоминала тогдашнюю медсестру доктора Бреземанна.

Ну вот. Довольна, Фанни? Вот не надо было так подробно расспрашивать.

Каролин была замечательной воспитательницей, единственным её недостатком являлась чрезмерная любовь к разного рода поделкам. Будь её воля, мы бы сидели в игровой с утра до вечера и мастерили единорогов, клеили новогодние хлопушки и вырезали бумажные снежинки. Дети возились с блёстками, которые Каролин закупала в промышленных масштабах. По вечерам разноцветные кружочки высыпались у меня отовсюду: из карманов, изо рта и даже из ушей.