Часы остановятся в полночь - Лариса Соболева Страница 48

– Ты словом «список» задолбал его, – упрекнул он Эрнста. – И грубо работал, давил, запугивал. Журавский от страха теперь не раскроет рот.

– Не раскроет он, другой найдется, кто дорожит шкурой. За это время прощупаешь дальше по списку, а я остальных знакомых папы и сына Докукиных. Не может быть, чтоб никто не знал, в какое дерьмо оба влезли.

– Рассказали б еще год назад, если б знали, – не разделил его точку зрения Ким.

* * *

Из бани Максим вышел с ясной головой и обновленным телом, Настя с Ланой, к которой приводили фельдшера, к тому времени спали глубоким сном. Велта Артуровна выставила самогонку собственного изготовления, налила себе и ему, потребовав:

– Рассказывай, как довели девчонку до такого состоянии и температуры и почему ко мне приехали, а не в больницу?

Он опустошил стопку (и хорошо же пошла самогонка!), закусил малосольным огурцом, задумался, а Велта Артуровна положила ему на тарелку картошки, мяса, сала. Врать не имело смысла, с начальных классов Максим привык говорить правду, когда надо было смотреть в голубые глаза учительницы, видевшие его насквозь. К тому же Лану предстояло оставить здесь на неопределенное время, чем же мотивировать свою просьбу?

– Да попали мы, Велта Артуровна… хуже не бывает. Помните, я приезжал к вам с красивой девушкой?..

И с самого начала – как на духу. Старая учительница слушала внимательно, курила папироску, прищуривая один глаз, когда в него попадал дым, и каждая ее морщина выражала изумление, хотя Велта Артуровна относилась к сдержанным и непроницаемым людям.

– А не догадался поговорить со следователем? – спросила она. – У вас есть улики – карточки, милиция обязательно выяснит, чьи они, раз это так просто, вам с Настей не стоит рисковать.

– К ментам не пойду, – отказался Максим. – Меня сразу посадят, это уже знаю точно. Не хочу в камере провести не то что день, но и час. Велта Артуровна, разве они теперь поверят в улики? Ведь Лана забрала визитницу в день убийства тетки.

– Глупая девчонка. Ну, хорошо, ты выяснишь имя, дальше что будешь делать?

– Ха-ха! – закуривая, хохотнул он и в этот момент не походил на жалкого беглеца. – Потом я с убийцей поиграю в одну игру, а ментов приглашу в зрители.

– Ой, Макс, не заиграйся. Убийца раздумывать не будет – убить тебя или не убить.

– Но сначала он должен меня найти. А как найдет, если в глаза не видел?

Велта Артуровна помолчала, потом сказала:

– Знаешь, Макс, я тебе уже не учитель, а все же хочу дать совет. Человек склонен к заблуждениям, к обману самого себя, таким образом он отстраняется от реальности. Не попадись в свою же ловушку. Человек, убивший сестер, всегда и везде узнает Лану…

– Вы же разрешите побыть ей у вас? Недолго, конечно.

– Я-то разрешу. А ты уже в ловушке, потому что упустил главное: убийца ищет Лану, он хочет забрать визитницу, но вместе с нею и ваши жизни.

– Если б он знал, где мы обитаем, давно…

– Я все сказала, а ты думай и не упрощай свое положение. Постелила тебе на веранде, как ты любишь. Если будет холодно, второе одеяло лежит в комнате рядом с дверью на кресле. Спокойной ночи.

На веранде было прохладно, Максим вернулся в дом и захватил второе одеяло, чтоб потом не бегать. Он улегся на кровать и долго не засыпал, ведь сегодня Максим получил передышку, которую благоразумней потратить не на сон, а на разработку стратегии. В чем она состояла: доказать, что ни он, ни Настя, ни Лана не причастны к убийствам, ткнуть ментов носом, мол, за нами зря гонялись, зря тратили время, здоровье и деньги, которые вам платят… тоже зря. Но для этого требуется не просто указать на убийцу: вот он, смотрите! – а сделать так, чтоб у них не осталось сомнений.

Хлеставший по стеклу дождь не привносил покоя, не усыплял, как раньше, напротив, он будил в Максиме инициативу. Следует все продумать до мелочей, потому что именно мелочи ведут к катастрофам: не сработала маленькая деталь и – самолет падает…. Только не торопиться, лучше потратить на тактику день-два, а вот после действовать быстро и решительно.

К сожалению, кроме Журавского, в списке больше не было никого, кто знал Докукиных, так что воздействовать методом давления и угроз бессмысленно. Тем не менее на следующий день Эрнсту повезло как никогда практически сразу. Молодой мужчина, числившийся в приятелях Докукина-сына, встретил его доброжелательно и охотно вступил в диалог, предложив выпить кофе.

– Да не то чтобы приятель, – помешивая ложкой кофе, сказал он, – иногда проводили время за боулингом, картами… Изредка на вечеринки ходили, не более.

– А отца его вы хорошо знали? – спросил Эрнст.

– Потому и держал Олега на расстоянии, что неплохо знал и его отца. Мы сначала жили в одном дворе, потом разъехались по новым квартирам, связь поддерживали, но не так чтобы очень.

– Знаете, что мне интересно? – придвинул свой стул ближе Эрнст и облокотился о стол. – Какие они были? Они вам не нравились, а в чем причина?

– В характерах, конечно. Ну, на отца Олега мне, собственно, было наплевать, а сын ко мне набивался в друзья. Скажу только, что папа свинья был порядочная.

– Неопрятный?

– Я не об одежде. Свинством могут стать и образ мыслей, отношение к людям, работе. Ему дали кличку – Кука. Будто производная от фамилии, а звучит презрительно. Кука! Как плевок. Непорядочный был, пригласит бригаду сделать ремонт, а потом находит кучу придирок и не платит. Это ли не свинство? Не платил не потому, что денег не имел, и не от скаредности, для себя, сына, жены Кука денег не жалел. А просто издевался, удовольствие получал, когда на него сыпались проклятия.

– А сын что собой представлял?

– Достойное продолжение родителя плюс вспыльчивый очень… одержимый в плохом смысле слова. Когда отца нашли в мешке, после опознания трупа Олег поклялся найти убийцу. Я долго его не видел. Однажды встретил, он такой возбужденный, глаза как угли, руки дрожали, будто с перепоя. И полчаса бубнил, как ищет убийцу, какие менты дуралеи. Мне кажется, играл на публику, то есть на меня.

– Судя по его расчлененному трупу в мешке, убийцу он нашел, – сделал вывод Эрнст.

– А ради славы и подвиг можно совершить, Олежка из таких людей был. Покрасоваться любил, похвастать. Я только знаете о чем думаю? Допустим, Олежка вышел на убийцу, тогда логичнее, если б он из-за угла с ножом напал, убил и удрал. Что ему помешало это сделать – я в недоумении.

– Я читал протоколы, в ваших показаниях полтора года назад об этом ни слова нет, почему?

– Так ведь не спрашивали. Выясняли мое алиби, какие отношения у меня были с отцом и сыном, короче, подозревали. Извините, у вас все? Мой перерыв закончился, хозяин не любит опозданий.

Эрнст выпил кофе в одиночестве, настраиваясь на следующий допрос с уже имеющимися сведениями.