Крылья страха - Анна Данилова Страница 48

– Думаю, что по территориальному. Но в основном они попадают сюда и на Ямщицкую. Старый морг находится в аварийном состоянии, он почти превращен в анатомический театр для студентов-медиков. Туда, как правило, везут смертников.

– То есть?

– Приговоренных к расстрелу. Они плавают там с пробитыми черепами, как в бассейне, а студенты изучают по ним анатомию, поняла?

– Меня сейчас вырвет…

– Ладно, поехали, ты же на машине?

На Ямщицкой, в морге, убитого Изотова уже замещал студент-практикант, светловолосый очкарик, который, увидев посетителей, страшно обрадовался:

– Алексей Палыч! Ну наконец-то, а то у меня здесь полный завал. Какая-то эпидемия смерти! Все мрут как мухи… Я же не могу, я весь в мыле… Как хорошо, что вас прислали мне на подмогу.

– Это тебе так кажется. Я к тебе не приходил, и вот эта молодая леди – тоже. Все ясно? Мы пришли взглянуть на регистрационный журнал Изотова.

– Пожалуйста… – пожал плечами очкарик. – Но что же мне делать-то здесь одному?

– А что тебе сказали, когда присылали сюда? Тебе обещали кого-то в помощь?

– Да нет… Просто вызвали и сказали, мол, временно будешь замещать Изотова… А это «временно» длится с восьми утра.

Он протянул Чайкину толстый журнал. Юля, устроившись за небольшим столиком в комнатке, напоминающей приемную, но где тоже было не продохнуть от мерзкого запаха разлагающихся трупов, зашелестела страницами.

– Соболев Герман. Есть. А позавчера? Может, его убийство связано с «позавчерашними трупами»? Только два. Берестов Андрей, Вартанов Алик… – Она достала блокнот и записала фамилии. – Надо будет позвонить Норе.

– Так и позвоните, – услышала она над самым ухом и вздрогнула, потому что была уверена в том, что очкарика нет рядом. – Телефон-то вот он.

Юля посмотрела на его бледное потное лицо, фартук, забрызганный бурой кровью, словно у мясника, и голубые вспухшие жилы на кистях рук. Да, он действительно выглядел растерянным и утомленным.

– Вы не могли бы оставить нас вдвоем? – как можно вежливее попросила Юля и даже состроила улыбку.

– Да-да, конечно, мне и так пора… Потом, когда будете уходить, скажете…

Юля придвинула к себе телефон.

– Надя? Это я. Значит, так. Срочно свяжитесь с Корниловым или Сазоновым, с кем угодно, и узнайте, при каких обстоятельствах умерли или погибли Андрей Берестов и Алик Вартанов. Это первое. Второе. Пусть Шубин позвонит мне и расскажет, что он узнал о драгоценностях Садовниковых. Извинись за меня перед ним.

* * *

Спустя час Надя позвонила Юле в машину и сказала, что труп двадцатилетнего Андрея Берестова нашли позавчера на станции Анисовка, прямо на скамейке, а девятнадцатилетнего Алика Вартанова вечером того же дня на железнодорожном вокзале, в кустах… Оба парня были убиты тем же способом, что и Герман Соболев, – ядом в капсулах.

Что касается драгоценностей Лоры, то все они уже изъяты из магазинов, куда были сданы Елизаветой Гейко. Юля догадалась, что Гейко – фамилия родной сестры Лоры, Лизы, в девичестве Казариной.

И Юля поехала в гостиницу «Европа», где, по словам все той же Нади, остановилась Лиза. Но она опоздала. Администратор сказал, что Гейко еще утром покинула гостиницу.

«Значит, она поехала к Садовниковым…»

* * *

Ей долго не открывали.

– Кто вы? – спросила высокая худощавая женщина с забранными наверх светлыми вьющимися волосами, одетая в домашние трикотажные брюки, майку и фартук.

– Вы – Лиза Гейко?

– Ну я… – Лиза смотрела на Юлю с недоверием. Легкая ирония блуждала на ее лице. – Уж не убивать ли меня, милочка, вы пришли?

На вид ей было под пятьдесят, но было заметно, что эта женщина следит за собой и постоянно посещает косметический салон.

– Меня зовут Юлия Земцова, я работаю в частном детективном агентстве и по поручению друзей вашего зятя расследую убийство.

– Ну наконец-то! Проходите, пожалуйста, и прошу извинить меня за дурацкую шутку. Вот сюда, а то здесь я еще не вытерла.

Как Юля и предполагала, Лиза приводила в порядок квартиру. «Жизнь продолжается», – подумала она, заметив стоящую на кухонном столе вазу с желтыми розами.

– Я разговаривала с Леной Мазановой, она предупреждала меня о визите частного детектива, но я почему-то была уверена, что придет молодой парень, из крутых… Терпеть не могу этот сленг, но иначе не назовешь… Присаживайтесь, сейчас будем пить чай. Я купила рулет, заодно и перекусим. И хотя я имею самое смутное представление о вашей работе, разве что по книжкам, но чувствую, что у вас редко когда остается время на еду. Поэтому присаживайтесь, не стесняйтесь… обещаю вам, что помогу всем, чем смогу. Возможно, вам покажется странным, что я разговариваю с вами так, словно ничего особенного в моей жизни не произошло, но это только благодаря успокоительным средствам, которые посоветовал мне мой врач. Я позвонила ему в Питер сразу же, как только узнала о смерти Лоры.

– Вы хотите сказать, что в день смерти сестры вы были здесь, в нашем городе?

– Разумеется. Я никогда не афишировала свои приезды. У нас с самого начала не сложились отношения с Сергеем, и я, зная, что он просто терпеть меня не может, встречалась с Лорой тайно. Вы, наверное, уже слышали об их женском клубе? Так вот, последнее время она вместо того, чтобы распивать чаи с сонями и разными там диановыми-гусаровыми, проводила время со мной…

– У вас были какие-то общие дела?

– Ничего особенного. Просто Лора собиралась развестись со своим мужем, но так, чтобы он до поры до времени ни о чем не догадывался и не трепал ей нервы… Я специально прилетала к ней, чтобы как-то поддержать ее. У вас может возникнуть естественный вопрос, а не безумие ли это – летать раз в неделю к сестре, не разорительно ли это? Я отвечу. Родной брат моего мужа – летчик. Я летала сюда бесплатно. Но даже если бы не Роман, я все равно бы летала. Мы не бедствуем.

– Скажите, у вашей сестры был любовник?

Лиза, накрывавшая на стол, замерла и, набрав в легкие побольше воздуху, шумно выдохнула:

– Никакого любовника у нее не было. Просто ей надоели вечные измены мужа. Я вообще не представляю, как можно было столько лет жить рядом с таким бабником, да простит меня бог…

– У Лоры были дети?

– А почему вы спрашиваете меня об этом? – Нож, которым Лиза резала колбасу, застыл в ее руке. – Какие еще дети? Лора не могла иметь детей. Я вам честно скажу, когда она была еще совсем молоденькая, она забеременела от какого-то подлеца, но я об этом ничего не знала. Она сделала очень поздний аборт, почти искусственные роды, в Питере, через моих знакомых, и ей перевязали трубы.

– Так она сделала аборт или же у нее случился выкидыш? И что это за история с подпиленной стремянкой? Этот мужчина не хотел ребенка?