Только невинные - Рейчел Эббот Страница 48

Он откинулся назад, на спинку кресла, и снова мне улыбнулся:

– Я бы хотел, чтобы ты разделась.

Я нахмурилась. Конечно, было ясно, что он имеет в виду, но я все равно переспросила.

– Это простая просьба, Лора. Туфли оставь, но все остальное, пожалуйста, сними. А я буду смотреть на тебя и восхищаться.

Значит, он хочет, чтобы я устроила стриптиз, подумала я. О нет, только не это. Ведь это будет первый раз, когда он увидит меня голой, и мне бы не хотелось, чтобы все было обставлено таким образом. Потом, если ему нравятся такие вещи, я с удовольствием буду его радовать, с этим у меня проблем нет, но сегодня? Сегодняшняя ночь – это ночь нежности и страсти; так мне казалось. Мы должны открывать друг друга, узнавать тела друг друга через прикосновения и поцелуи. Но сольное выступление? Я попыталась объяснить все это Хьюго – мирно и тактично.

– Я же не прошу тебя вести себя как шлюха, Лора. Я просто хочу, чтобы ты сняла с себя одежду постепенно, одну вещь за другой. До тех пор, пока на тебе ничего не останется. Тебе кажется странным, что я хочу полюбоваться твоим телом?

Что я могла сказать? В его устах это звучало как комплимент, но все же, да, это казалось мне странным и неестественным. И холодным, и каким-то… медицинским. Я попробовала еще раз:

– Пожалуйста, милый. Ты уверен, что я должна это делать? Мне хочется просто целовать и обнимать тебя.

– Представь себе, что ты – мой подарок. И я хочу очень медленно его развернуть. Не думал, что ты такая зажатая, Лора. Столько разговоров из-за небольшой просьбы.

Ну почему все, что он говорит, кажется таким логичным? Он каким-то образом представляет все так, будто дело во мне, будто это я создаю проблемы. Может быть, он прав? Может, дело действительно во мне? У меня совершенно нет комплексов по поводу своего обнаженного тела – в правильном контексте. Но то, что он от меня хотел, было предназначено исключительно для его удовольствия, потому что мне эта идея не нравилась совсем.

А потом я взяла себя в руки. Что за глупости, сказала я себе. Вечно я все раздуваю. Ну и что такого, если он попросил меня раздеться? Это не преступление. Я мысленно дала себе пинка и решила просто взять и сделать так, как он сказал. Слава богу, на мне нет колготок, мелькнуло у меня в голове, и от этой мысли я чуть не рассмеялась вслух. Но веселилась я недолго.

Совершенно не то настроение – вот что было самым ужасным. Если бы мы уже хорошо знали друг друга в плане секса, я бы с удовольствием устроила ему шуточный стриптиз – танцевала бы под какую-нибудь дурацкую музыку, а он бы лежал на кровати и смеялся, – но в глазах у него при этом было бы настоящее желание. Или, может быть (в будущем), я бы приказала ему стоять смирно и не дотрагиваться до меня, а только смотреть, а я бы старалась соблазнить его. Но сейчас мне не хотелось ни того ни другого; и возможно, это была моя вина. Вот этого я понять не могу. Я могла бы сделать из всего игру, получить от нее удовольствие, но я просто стояла и пыталась выглядеть сексуально.

Сначала я расстегнула платье. На счастье, у него была довольно простая молния, и оно просто соскользнуло с моего тела. Не знаю, как бы мне удалось проделать все красиво, если бы пришлось снимать его через голову. Я на мгновение придержала его у груди, а потом позволила упасть на пол. При этом меня не отпускало ощущение абсурдности происходящего.

Хьюго посмотрел мне прямо в глаза, а потом перевел взгляд на мое тело. Мне казалось, что я физически его ощущаю.

Я собиралась продолжить – хотя, честно говоря, на мне уже мало что осталось, – но он вдруг поднял руку.

Я поняла это как сигнал остановиться и замерла.

– Для тебя это обычно – не носить бюстгальтера, Лора?

– Я подумала, что ты это оценишь, поскольку сегодня мы одни.

– У меня действительно есть кое-какие предпочтения относительно белья, но мы обсудим их в другой раз. Пожалуйста, продолжай.

Я проглотила довольно резкий ответ и опустила глаза. Радость и предвкушение, которые я чувствовала за ужином, быстро исчезали, как будто растворялись под холодным оценивающим взглядом Хьюго. Кроме туфель, на мне были всего лишь маленькие трусики; я наклонилась и медленно их сняла.

Теперь я могу перестать притворяться, что все было нормально, ну разве что слегка странновато. Я просто пыталась передать тебе все, как было, как я чувствовала себя в тот момент, и не думать о том, что случилось дальше, чтобы это не исказило картинку.

Сняв трусики, я, как могла, призывно посмотрела на Хьюго. Но в его взгляде я прочитала чуть ли не отвращение. Он встал, прошел мимо меня к окну и уставился на лагуну.

– Лора, ты очень меня разочаровала. Одевайся, – бросил он через плечо.

У меня внутри все перевернулось.

Что я сделала не так? Меня трясло от смешения самых разных эмоций, но я все же постаралась как можно спокойнее попросить его объясниться.

Он резко обернулся:

– Ты подделка. Дешевая подделка, не более. Не думал, что ты способна на такие подлые трюки.

На его лице было написано настоящее презрение, и я сразу почувствовала себя жалкой и уязвимой. Я стояла перед ним абсолютно голая, только в этих глупых босоножках на высоком каблуке. Невольно я прикрыла руками грудь, как будто защищаясь от удара.

Единственное, что приходило мне в голову, – его разочаровало мое тело. Я знаю, оно не совершенно, и, может быть, формы чуть пышнее, чем у современных моделей, но все же у меня хорошая фигура! Но он смотрел на меня с таким отвращением! Мое сердце сжалось; я ничего не понимала. Его следующие слова были для меня как пощечина.

– Ты меня обманула. Повторяю – я очень разочарован.

Он снова отвернулся к окну, как будто ему нечего было добавить.

Теперь, когда я все это вспоминаю, мне кажется, что было бы естественно, если бы я в тот момент разозлилась. Во всяком случае, естественно с общепринятой точки зрения. Но дело в том, что в жизни все не совсем так. Когда человек, которого ты любишь, дает тебе понять, что ты не оправдала его ожиданий, ты не злишься. Ты чувствуешь себя дико одинокой и несчастной. По крайней мере, я чувствовала себя именно так. За все время нашего знакомства он ни разу не обидел меня, и все, чего мне хотелось, – это упасть перед ним на колени и умолять объяснить, чем я перед ним провинилась.

Но кроме всего, существует еще и такая вещь, как самоуважение. Мои переживания в тот момент напоминали американские горки: то вверх, то вниз, и теперь меня захлестнула гордость. Почему я должна чувствовать себя виноватой? Разве он не понимает, что причиняет мне боль? Разве мои чувства не имеют значения? Все смешалось в кучу – гордость, разочарование, стресс; мой вагончик провалился в очередную яму. Логика и здравомыслие уже не имели значения, эмоции взяли над ними верх. Чуть не плача, я попросила его объяснить, что происходит.