Воровская семейка - Элли Картер Страница 48

Ник снял блейзер и галстук. Он торопливо передвигался по жаркой комнате, совершая последние приготовления к следующему этапу, но одна картина еще оставалась, и когда Кэт приблизилась к ней, она ощущала ход времени и что-то еще… Надежду? Страх?

Но что она не могла не почувствовать — это шумный поток воздуха, который вдруг помчался по вентиляционным трубам. Ветер подул Кэт в лицо, взъерошил ее волосы, как только она подошла к последней картине. Девушка остановилась, подняла голову и услышала знакомый голос.

— Привет, Китти-Кэт.

Волосы Габриэль должны были растрепаться: все-таки она висела вниз головой, высунувшись из трубы в шести метрах над землей. Ее лицо должно было хотя бы запачкаться. По мнению Кэт, вселенская несправедливость была в том, что некоторые девушки могли проползти пятьдесят метров по вентиляционным трубам и вылезти с другой стороны еще более привлекательными, чем прежде. Но удивительнее всего было выражение лица Габриэль, когда она внимательно посмотрела на четыре картины и прошептала:

— Это они…

Кэт и Ник сорвали с лиц кислородные маски, отбросили очки. Из-за спины Габриэль в комнату влился чистый воздух, наполняя всю галерею. Кэт подошла к последней картине и аккуратно отключила датчик давления. Несмотря на свежий воздух, Кэт задержала дыхание, снимая со стены последнее полотно. Она перевернула картину и услышала, как ее сестра произнесла:

— Ой-ой.

Сцена у входа в Хенли была в точности такой, какую следовало ожидать. Повсюду выли сирены пожарных и полицейских машин, которые примчались по вымощенным камнем улочкам и оцепили периметр здания.

Хотя охранники клялись, что огонь внутри музея уничтожен, черный дым все еще струился из окон и дверей, растворяясь в зимнем воздухе.

Снежная пыль к тому времени превратилась в дождь, и здание окружили зонтики репортеров, вещавших об удивительном пожаре по всем мировым каналам.

Музей Хенли горел. И казалось, что весь Лондон пришел посмотреть на пожар.

Грегори Уэйнрайт чувствовал, что его карьера висит на волоске. И все же он ничего не мог сделать, кроме как стоять и смотреть на пожарных, достававших свое оборудование, и детей, сбившихся на тротуаре в кучку для переклички. Директор держался на расстоянии от толпы и пытался поддерживать беседу с молодым миллиардером и его пожилым дядей — ему нужны были союзники.

— Что ж, был рад встретиться с вами снова, мистер Уэйнрайт, — сказал Гейл, пытаясь улизнуть. — Извините, но мне нужно помочь дяде…

— Боже мой! — воскликнул директор. — Мистер Гейл! Простите меня. Как я мог забыть! Сюда. — Он огляделся, словно ожидая, что из воздуха вдруг появится инвалидное кресло. — Позвольте мне найти для вас место, где вы могли бы отдохнуть. Может быть, мне попросить одного из пожарных отыскать ваше кресло…

— Нет! — в один голос выпалили Гейл и Маркус.

— Я в порядке, — сказал Маркус, небрежно махая рукой. — У меня таких много. А у вас и без меня забот хватает… — Маркус повернулся к дымящемуся зданию, оглядывая толпы туристов с камерами и журналистов с неестественными улыбками. — По сравнению с этим Визили Романи кажется ерундой.

Гейл выразительно посмотрел на Маркуса, но тот не отреагировал. Вместо этого он сунул руку за отворот пиджака, в точности повторяя жест богатых мужчин, за которыми наблюдал большую часть своей жизни.

— Полагаю, вашей вины нет в том, что за один месяц здесь произошло два несчастья.

Гейл увидел, как глаза директора сузились сначала от негодования, потом — от непонимания.

— Совпадения бывают, — продолжал Маркус, но Уэйнрайт уже принялся высчитывать, какова была вероятность того, что ограбление и пожар случатся в самом защищенном музее мире с разницей всего в пару недель.

— Простите, мистер Гейл. — Директор выхватил мобильный телефон и в бешеном темпе зашагал прочь. Обернувшись через плечо, он крикнул: — Свяжитесь, пожалуйста, с моим ассистентом по поводу Моне!

С этими словами Грегори Уэйнрайт удалился.

— Ее здесь нет, — просто сказала Кэт, глядя на раму последней картины.

— Кэт, — произнес голос Саймона в ее наушнике, — я слышу переговоры на частоте охраны. Я думаю…

— «Девушка, молящаяся Святому Николаю»… Здесь должна быть «Девушка, молящаяся Святому Николаю»! — Кэт подняла голову, не глядя на взволнованное лицо Ника. Она не обращала внимания на сестру, которая изящно свесилась из вентиляции с длинным проводом в руках. Кэт осматривала комнату, считая:

— Одна, две, три…

— Кэт! — рявкнул Ник.

— Ее здесь нет, — сказала Кэт безучастно, все еще глядя на раму в своих руках.

— Кэт! — закричал Ник, и она наконец повернулась к нему.

— Ее здесь нет.

Может, это была ошибка. Может, Визили Романи спрятал пятую картину за другой рамой, и Кэт должна была использовать последние секунды, чтобы сделать правильный выбор.

— Ее здесь… — снова начала девушка.

Но тут она увидела ее — маленький белый квадратик бумаги, прикрепленный к раме кусочком клейкой ленты в том самом месте, где должна была быть «Девушка, молящаяся Святому Николаю».

Визили Романи был здесь.

Визили Романи сделал это.

Визили Романи оставил след, и Кэт пошла по этому следу. Она была упрямее дяди Эдди, храбрее своего отца и умнее, чем лучшие умы Скотланд Ярда. Она зашла так далеко и теперь стояла в этой комнате, глядя, как ее кузина втягивает четыре бесценных полотна по воздуху в вентиляционную трубу. Этот момент должен был стать гордостью всей ее жизни. Но Кэт только смотрела в пустоту и повторяла:

— Ее здесь нет.

Она провела пальцем по черным буквам на карточке.

— Кэт, — сказал Ник ей в самое ухо. Его рука нежно, но крепко взяла ее за локоть. — Время пришло.

Время, самый главный из всех воров. Кэт не могла больше раздумывать над судьбой пятой картины.

Инстинкт, воспитание и целая жизнь тренировок дали о себе знать: Кэт подбежала к пустому крючку на стене и повесила на него последнюю раму.

Она повернулась и увидела, как Габриэль поднимает «Блудного сына» Рафаэля на проводе, затаскивая его в вентиляцию. В эту минуту Саймон закричал:

— Ребята, время вышло! Уходите или…

— Сюда! — крикнул Ник. Он сложил руки чашечкой, чтобы подсадить Кэт к вентиляции, но девушка не воспользовалась его предложением.

Вместо этого она наклонилась и подобрала бордовый свитер и галстук, которые сбросил Ник. Проведя пальцем по маленькой заплатке, вручную пришитой Габриэль к кармашку, Кэт вспомнила вопрос, который задавала Гейлу.

— Почему ты делаешь это, Ник?

— Поторопитесь! — прокричал Саймон в наушник.

— Почему, Ник? — спросила она, подходя ближе. — Просто скажи мне… почему.