Прощай, детка, прощай - Деннис Лихэйн Страница 48

— Если кто-то из вас встретится лицом к лицу с похитителем и ребенком, что будете делать? — Она скользнула взглядом по нашим лицам и остановила его на стенке фургона, где кто-то прилепил картинку из «Нэшнл Лэмпун», [26]на которой под заголовком «Купите наш журнал, а не то мы убьем этого пса» был изображен пистолет, приставленный к голове собаки. — Я жду, — сказала Мария.

— Мы скажем подозреваемому, — начал Бруссард, — отпустить…

— Вы попросите подозреваемого, — поправила она.

— Мы попросим подозреваемого отпустить ребенка.

— А если он ответит «Да пошли вы на хрен» и взведет курок? Что тогда?

— Тогда мы…

— Тогда вы отступите, — сказала она, — держите его в пределах видимости, но дайте свободу действий. Запаникует — ребенок погиб. Почувствует угрозу — тоже самое. Первое, и главное, — дайте ему иллюзию пространства, иллюзию свободы маневра. Нельзя позволять ему вами командовать, но также не надо, чтобы он чувствовал себя беспомощным. Вы заинтересованы в том, чтобы ему казалось, что у него есть какие-то возможности. — Мария отвернулась от картинки на борту фургона, потянула себя за сережку и по очереди посмотрела в глаза каждому из нас. — Вам понятно?

Я кивнул.

— Ни в коем случае не наводите на подозреваемого оружие. Не делайте резких движений. Если собираетесь что-то сделать, предупреждайте его. Например: «Сейчас я отойду назад. Сейчас я опущу пистолет». И так далее.

— Нянчиться с ним, как с ребенком, — сказал Бруссард, — вот что вы нам рекомендуете.

Она слегка улыбнулась, не отрывая взгляда от подола своей юбки.

— Детектив Бруссард, я в группе переговорщиков уже десять лет, и за это время у нас погиб всего один ребенок. Хотите в подобной ситуации выпятить грудь колесом и заорать «Лежать, сука!» — ради бога. Но сделайте одолжение, избавьте меня потом от выступлений по телевидению, если преступник своим выстрелом размажет сердце Аманды Маккриди вам по рубашке. — Сказав это, она посмотрела на Бруссарда и приподняла бровь. — Договорились?

— Детектив, — сказал Бруссард, — я же не спрашиваю, как вы справляетесь со своей работой. Я просто высказал свое мнение.

Пул кивнул.

— Если для спасения девочки надо будет нянчиться с кем-то, так я преступника в люльку уложу и колыбельные петь буду. Даю вам слово.

Мария вздохнула, выпрямилась и провела обеими руками по волосам.

— Вероятность налететь на преступника с Амандой Маккриди близка к нулю. Если все же налетите на них, помните, эта девочка — последнее их спасение. Человек берет заложника, потом оказывается в безвыходном положении, как крыса, загнанная в угол. Такие обычно сами очень боятся, и убить человека для них проще простого. В этой ситуации они не будут винить себя, не будут винить вас. Они будут винить Аманду. Допустите неосторожность — перережут ей горло.

Мария помедлила, давая нам возможность осмыслить сказанное. Потом достала из кармана костюма визитные карточки и раздала по одной каждому.

— У всех есть мобильные телефоны?

Мы кивнули.

— Здесь мой номер. Попадете в тупиковую ситуацию с этим преступником, исчерпаете аргументы, звоните мне, а телефон дайте ему. Договорились?

Она посмотрела в заднее окно на черные отвесные скалы, карьеры, торчащие в небо заостренные силуэты гранитных утесов.

— Карьеры, — сказала она. — И кто такое место выбрал?

— Нельзя сказать, что отсюда просто выбраться, — сказала Энджи. — При данных обстоятельствах.

Детектив Дикема кивнула.

— И тем не менее они выбрали именно его. Что они знают такого, чего мы не знаем?

В семь мы собрались на командном пункте полицейского департамента Бостона, где лейтенант Дойл ободрил нас на свой лад:

— Облажаетесь — имейте в виду, тут достаточно высоких утесов, прыгнуть можно с любого. Поэтому, — и лейтенант похлопал Пула по коленке, — не облажайтесь.

— Вдохновляющая речь, сэр.

Пул потянулся под приставной столик, достал оттуда голубую спортивную сумку и бросил ее Бруссарду на колени.

— Деньги мистер Кензи доставил сегодня утром. Все пересчитаны, номера записаны. В сумке ровно двести тысяч. Ни грошом меньше. Смотрите, чтобы столько и вернули похитителям.

Из приемника рации, занимавшей добрую треть приставного столика, послышался треск помех и голос проговорил:

— Командный, вызывает пять-девять. Прием.

Дойл взял приемник и включил тумблер «Исходящий».

— Командный. Говорите, пятьдесят девятый.

— Маллен вышел из Девоншир-плейс и в желтом такси направляется на запад по автостраде Сторроу. Следуем за ним. Прием.

— На запад? — сказал Бруссард. — С чего бы это ему ехать на запад? И по Сторроу?

— Пятьдесят девятый, — сказал Дойл, — вы уверены, что это именно Маллен?

— Ах… — последовала долгая пауза, во время которой из приемника доносились только помехи.

— Повторите, пятьдесят девятый. Прием.

— Командный, мы перехватили переговоры Маллена с коммутатором такси, видели, как он вышел через черный ход Девоншир-плейс и сел в машину. Прием.

— Пятьдесят девятый, вы как-то неуверенно это все говорите.

— Командный, мы видели этого человека, по описанию он вполне соответствует Маллену. В кельтской шапочке и солнечных очках. Прием.

Дойл на мгновение закрыл глаза и приложил приемник себе ко лбу.

— Пятьдесят девятый, вы уверены, что это подозреваемый Маллен? Или не уверены? Прием.

Последовала еще одна долгая пауза, в динамике трещали помехи.

— Командный, сейчас я поразмыслил, и мне кажется, что нет. Но мы почти уверены…

— Пятьдесят девятый, кто вел с вами наблюдение за Девоншир-плейс? Прием.

— Шесть-семь, командный. Сэр, прикажете нам…

Дойл прервал связь, переключив тумблер, нажал кнопку на рации и заговорил в микрофон:

— Шесть-семь, вызывает командный. Ответьте. Прием.

— Командный, это шестьдесят седьмой. Прием.

— Где вы находитесь?

— К югу от Тремонта, командный. Пеший напарник. Прием.

— Шесть-семь, почему вы у Тремонта? Прием.

— Следую за подозреваемым, командный. Подозреваемый следует пешком на юг через зону отдыха. Прием.

— Шесть-семь, вы хотите сказать, что ведете Маллена к югу от Тремонта?

— Ответ утвердительный, командный.

— Дайте указание напарнику задержать подозреваемого, шесть-семь. Прием.