Автора! - Наталья Андреева Страница 48

— Очень было надо?

— А как же! Отвоеванные позиции сразу же надо закреплять!

— И что ты уже отвоевала?

— Это место в машине. — Она ласково провела рукой по серому чехлу.

— Не слишком шикарно? А? — съязвил Леонидов.

— С чего-то надо начинать? Знаешь, что мешает моим ровесницам удачно выйти замуж?

— Ну-ка, ну-ка… — Алексей приготовился услышать очередную сентенцию П. А. Клишина и не ошибся.

— Желание получить все сразу. Они не могут увидеть в браке перспективу, а он все время должен идти по восходящей. Он, то есть брак. Если же изначально имеешь все, куда дальше двигаться? Только вниз. А я хочу все выше и выше, к сияющим звездам. Ты в состоянии подарить мне звезду, Леонидов Алексей?

— Нет, звездный лимит исчерпан, это уже не ко мне. — Ему не нравилось разговаривать с покойником. — Павел Клишин был негодяем. Не стоит его цитировать.

— Она посмотрела странно, прикинула что-то и сказала:

— Ты из-за жены так к нему относишься?

— При чем здесь жена?

— У них же был роман, еще в школе, а недавно она тоже была с Павлом… Не хочу намекать, — но… Ты ведь знаешь?

«Она читала «Смерть». Конечно, читала! И приняла все на веру? Решила, что Саша мне и в самом деле изменила! С Клишиным! Решила утешить? Теперь понятна ее уверенность в себе! Бред какой-то!»

— По-моему, Клишин оказал на тебя слишком большое влияние, — осторожно сказал Алексей. — В твоем возрасте естественно выбирать себе кумиров, он на эту роль подходил. Но…

— Я никаких кумиров себе не выбирала.

— Это тебе так кажется. Когда человек вырастает из пеленок, он, само собой, хочет быть на кого-то похожим и ищет для себя идеал. Для одних это герой книжный, выдуманный, для других, тех, что книжек не читают, соседский дядя Ваня, который с одного удара забивает кулаком гвоздь в столешницу и пускает дым из ушей, затянувшись сигаретой без фильтра. Идеал у всех есть.

— А у меня нет! Я сама по себе и не хочу ни на кого быть похожей! — заявила Соня.

— Это упрямство. Идеал можно выбрать для себя и подсознательно, иногда это просто тот взрослый человек, который постоянно находится рядом. Если твой Павел Клишин был для многих женщин предметом поклонения, то ты подсознательно решила стать тем же самым для мужчин.

— Ты слишком умный, да?

— Вот это уже тебе ближе. Знаешь, Софья, когда ты не повторяешь бредни двоюродного брата, становишься гораздо симпатичнее. По крайней мере, я начинаю верить, что тебе только двадцать лет. Не торопись взрослеть.

— Останови машину.

Они уже были на Кольцевой. «Жигули» ехали по средней полосе, в потоке машин. И еле-еле двигались, просвета почти не было. Пятница, того, и гляди образуется пробка. Где-то уже образовалась. Скоро они встанут совсем. Алексей так и сказал:

— Скоро это случится само собой. Пробка. И мы остановимся.

— Ты мне надоел! — заявила вдруг Соня. — Хочу выйти из машины!

— И что ты будешь делать? Даю тебе слово, что я уеду. Меня ждут жена и ребенок.

— Поймаю какую-нибудь машину.

— Не боишься, что куда-нибудь не туда завезут?

— Да наплевать на все!

— Послушай, ты из-за Клишина делаешься такая психованная? Он вам, дурам, врал. Врал про свою великую Любовь, а сам аборты заставлял делать, врал про то, что он такой независимый, а деньги у любовницы брал, да еще развращал ее племянницу. Он подлец самый настоящий, а вы его цитируете и до сих пор делаете все, как великий Паша вам велел. А Паша расставил вас, как пешки на доске, и двигает туда; куда ему было надо.

— Да откуда ты все знаешь, и кто это мы? Я одна у него была, понял? Одна!

— Это ты так думаешь. Хватит кричать. Мне истерик жены хватает. Тоже мне, опытная в обращении с женатыми мужчинами!

Соня молчала, смотрела на дорогу, Алексей уже жалел, что наговорил ей гадостей. Была бы на ее месте Надя, давно бы уже ревела. Пробки не было, повезло! Вскоре они съехали с Кольцевой. На обочине замелькали торговцы. Вдоль трассы торговали подушками, самоварами, ведрами, рассадой цветов… Словом, чем только не торговали! Алексей вспомнил, что не заехал в магазин. Надо бы продуктов купить. Гостинцев.

— Я остановлюсь. Жена велела купить того-сего, — сказал он Соне, та только молча пожала плечами: делай, что хочешь.

«Сбежит, — подумал Алексей, остановив машину у придорожного рынка. — Ну и пусть! Надоело».

С полчаса он потратил на покупки. Купил овощей, фруктов, кукурузные палочки в огромном пакете, надувной круг, огромную вяленую рыбину… Когда вернулся, увидел, что Соня не исчезла, сидит с бутылкой пива, еще одна стоит у нее в ногах. Решила напиться? Неудачная мысль!

— Ну поехали? — спросил Алексей. Соня вновь молча пожала плечами и сделала большой глоток. — Ты и куришь, конечно?

— А ты мне папа? — От пива Соня стала развязной.

— Да мне-то что. Кури, — сказал он, выруливая на трассу.

— И буду. Детей своих учи. Твоя жена, конечно, не напивается, на табачный дым у нее аллергия, а от порнографии — икота и румянец до Ушей.

— Ладно хамить-то. Что ты знаешь про брак? Девчонка!

— Только то, что он должен непременно быть по расчету.

— Понятно/Это уже Вера Валентиновна. Моя кандидатура у нее прошла на «ура»?

— Ты единственный, кто мне не противен. Из тех, на кого мама показала пальцем.

— Спасибо, конечно. А на даче покойного писателя вы с мамой поселились на каких правах?

— Это собственность нашей семьи. И не лезь со своими нравоучениями.

— На юг в этом году не собираетесь? Решили лето провести на даче?

— Сейчас модно отдыхать в средней полосе.

Она надолго замолчала, допивая свою «Балтику». Алексей посмотрел на часы. Половина девятого, большая часть дороги позади.

— Давай с тобой останемся друзьями, Софья, — сказал он. — Ты когда институт-то заканчиваешь? Могу с работой помочь.

— К себе в секретарши возьмешь?

— Другому подарю.

— Благодетель.

После двух бутылок пива она осоловела. Леонидов понял, что высадить девушку на краю поселка не удастся, придется довезти до дома, а значит попасться на глаза жене. Но нельзя допустить, чтобы в таком виде девушка шла по деревне. Еще привяжется к кому-нибудь. С нее станется!

«В конце концов, это не единственный и не последний мой грех», — решил он, когда через двадцать минут подрулил к собственному дому. Надо было видеть взгляд Александры, когда из его машины вылезла не совсем трезвая, вызывающе одетая Соня и ей кивнула:

— Здравствуйте.