Криппен - Джон Бойн Страница 48

Кабинет инспектора Дью был точно таким, как Луиза Смитсон запомнила. Как только они вошли, Дью снова открыл окно, выходящее на Набережную, однако на сей раз, усевшись напротив него в кресла, дамы обошлись без прелюдий и сразу приступили к делу.

— Итак, — сказал Дью. — Напомните, о чем мы говорили в прошлый раз.

— Я приходила к вам в конце марта, — ответила Луиза, немного рассердившись, что он не помнит во всех деталях их встречу, которая должна была прочно засесть у него в мозгу. — Моя подруга Кора Криппен пропала без вести, а ее мужа видели в театре с любовницей, и на ней были Корины украшения.

— Муж?

— С любовницей.

— Это мы с моим мужем видели их вместе, — сказала миссис Нэш, решив тоже вступить в разговор. — Именно я и рассказала об этом Луизе — миссис Смитсон.

— Женщина умерла, не так ли? — уточнил Дью, припоминая. — Во время поездки по Европе, если мне память не изменяет. Теперь вспомнил.

— Это произошло в Америке, инспектор, — сказала Луиза. — Она отправилась в Калифорнию — ухаживать за больным родственником, а затем на имя доктора Криппена, ее мужа, пришла телеграмма, в которой сообщалось, что она умерла. Это последнее, что мы о ней слышали. Только я, например, с самого начала этому не поверила: ну не может женщина оставить дома все свои лучшие украшения. Мало ли на какой светский раут ее пригласят!

— А я думал, она присматривала на больным, — произнес Дью. — Зачем ей в таком случае украшения?

— Инспектор, вы женаты? — мягко спросила Луиза.

— Нет.

— Но вы же наверняка знакомы с женскими повадками. Можете представить себе женщину, которая, уезжая за границу, оставляет дома свои лучшие ожерелья и серьги? Можете?

Инспектор задумался; к сожалению, он почти ничего не знал о женских повадках и едва ли мог себе представить женские привычки.

— Как я уже говорил вам в прошлый раз, миссис Смитсон, — сказал Дью, — если эта леди умерла в Америке, нам здесь делать нечего. Американские власти должны были…

— В том-то все и дело, инспектор, — сказала Луиза, радуясь, что наконец-то добралась до сути. — Мы считаем, что она умерла не в Америке. Мы считаем, что она вообще туда не ездила. Мы полагаем, что он сам ее укокошил!

— Кто?

— Муж, конечно. Доктор Криппен.

Дью улыбнулся.

— Доктор Криппен, — с сомнением повторил он. — Вроде бы не похоже на имя женоубийцы.

— А вы считаете, что их всех зовут Джеками-Потрошителями? [23]— спросила она.

— Нет, я так не считаю, — возразил он. — Но что привело вас опять сюда? Где же ваши новые улики?

Луиза откинулась на спинку кресла и взглянула на Маргарет Нэш, которая согласилась продолжить рассказ.

— Мой муж — мистер Эндрю Нэш, — начала она. — Он владеет горнопромышленной компанией «Нэш». Слышали, наверное?

— Нет, — ответил инспектор Дью.

— Он очень широко известен в деловых кругах, — сказала она с легкой досадой. — Во всяком случае, недавно он был по делам в Мексике и согласился заехать в Калифорнию, чтобы выяснить правду о смерти Коры. Добравшись туда, он тотчас обратился к властям и назвал предполагаемую дату ее прибытия в страну, а также дату ее мнимой смерти. Видимо, все приезжие должны там сразу регистрироваться в полиции. Кора этого не сделала. На самом деле никаких доказательств ее приезда в Калифорнию нет. Официальных подтверждений ее смерти — тоже. Эндрю отправился прямиком в муниципалитет, и там проверили книгу записей гражданского состояния за несколько недель до и после той даты, когда, по словам доктора Криппена, она умерла. Ни одна запись о смерти не подходила под описание Коры. Никаких отметок в морге или бюро похоронных услуг. Нигде никаких указаний, что Кора вообще была в Америке, не говоря уже о том, что она там умерла.

— И мы не знаем имени родственника, за которым Кора якобы ухаживала, — добавила Луиза.

— Она даже не сообщила нам, что уезжает, — сказала Маргарет. — А ведь мы ее лучшие подруги.

— Я — самая лучшая ее подруга, — произнесла Луиза.

Инспектор Дью откинулся на спинку стула и задумался над их рассказом, поглаживая бороду.

— Эти Криппены, — сказал он наконец. — Что они за пара? Вы хорошо их знали?

— Очень хорошо, — ответила Маргарет Нэш. — Кора входила в нашу Гильдию поклонниц мюзик-холла. Знаете, она была известной певицей. Могла бы стать звездой. Если бы он ее не прикончил! — мелодраматично прибавила она.

— А доктор Криппен? Какой он человек?

— Тихоня, — ответила Луиза. — Работает дантистом, а в остальное время служит в аптеке. Порой кажется, и мухи не обидит, но в его глазах сквозит что-то недоброе, инспектор. Я это чую.

Дью улыбнулся. Он привык к тому, что люди давали волю воображению, приписывая каждое нераскрытое преступление, совершаемое на улицах Лондона, тем, кого сами считали негодяями.

— И в каких они были отношениях? — спросил он. — Ладили друг с другом?

— Не всегда, — ответила Луиза. — Хотя на самом деле Кора была добрейшей, милейшей женщиной на свете. Не ужиться с ней мог разве только изверг. Если хотите знать мое мнение, Хоули Криппену крупно повезло.

Дью кивнул и сделал пару записей у себя в дневнике. В глубине души он сомневался, что это правда, однако решил все же сходить к доктору.

— Не могли бы вы назвать их адрес?

— Хиллдроп-креснт, 39, в Камдене, — ответила Луиза.

Он записал и, поднявшись, проводил их до двери.

— Что ж, я загляну к доктору Криппену, — сказал он. — Не волнуйтесь. Я все выясню. Уверен, что ничего здесь нет.

— Мы, конечно, на это надеемся, — сказала Маргарет Нэш, хотя в действительности жаждала трагедии. — Очень не хочется думать, что с такой очаровательной женщиной случилось что-то ужасное.

— Вы будете держать нас в курсе, инспектор? — спросила Луиза, спускаясь по ступенькам и злясь на то, что он даже не проводил их.

— Да, разумеется. Оставьте свой адрес у констебля в приемной, и я обо всем вас извещу.

Луиза и Маргарет вернулись в коридор и сообщили констеблю свои данные.

— По понедельникам с четырех до шести я обычно дома одна, — шепнула ему на ухо Луиза.

Сидя у себя в кабинете, инспектор Уолтер Дью заглянул в свой дневник. Всю ближайшую неделю он был очень занят, но, пообещав разобраться с этим делом, не хотел разочаровывать дам. Он открыл страницу, посвященную следующей неделе, увидел, что утро свободно, и быстро нацарапал: