Неземное тело - Галина Куликова Страница 47

Анисимов бросил ручку на стол и потер глаза. Он писалнесколько часов без перерыва, даже головы не поднимал. Теперь нужно сделатьперекур, а потом перечитать написанное. Он взял со стола пачку сигарет, нашарилв кармане зажигалку и вышел на улицу. Ночь была чудесной. Нет, она была бычудесной, если бы соседний коттедж по-прежнему стоял пустой. Или если бы онвсе-таки достроил дурацкий забор. Что его, собственно, останавливает? Послебезобразного происшествия в гостиной Гракова стало понятно, что нормально совзбалмошной вдовой они сосуществовать не могут.

Выйдя, Анисимов посмотрел на ее дом сразу же. И тут жесигарета выпала у него изо рта. Он не поверил своим глазам! Окна на первомэтаже были ярко освещены, и на фоне одного из них, за тонкими занавесками шладрака. Женский силуэт, несомненно, принадлежал Лайме. «Не может же она лупить иАртура тоже? — оторопело подумал он. — Артур же не убогий».

Битва тем временем продолжалась, и по некоторым признакамстало ясно, что это мужчина нападает на женщину, а не наоборот.

— Провались ты пропадом! — в сердцах бросилАнисимов и, прыгая через грядки, понесся на помощь. Парадная дверь былазаперта, он обежал дом и увидел, что задняя-то как раз распахнута настежь.

— Помощь нужна?! — крикнул он в пустую гостиную.

Как только Лайма услышала его голос, сердце, которое и таккувыркалось, как бадминтонный воланчик, сделало кульбит.

— Антон! — пискнула она.

Этого оказалось достаточно для того, чтобы он ворвался вспальню. Чуприянов, заранее занявший оборонительную позицию, сыпал проклятиями.

— Что здесь происходит? — страшным голосом спросилАнисимов, появляясь на пороге, как ангел мщения. Только пылающего меча нехватало в руках.

— Мы… У нас… Мы немного поспорили с Димой, —смятенно ответила Лайма. — А теперь он уходит.

На лице Чуприянова отражались трагические сомнения. Он явноколебался — уходить или вступить в бой.

— Еще одна драка? — напряженным голосом спросилАнисимов. — Не многовато будет?

Чуприянов мутными глазами посмотрел на Лайму и выдавил изсебя:

— Лайма, вы… Эх!

Оттолкнул Анисимова плечом и ушел, громко топая и ни разу неоглянувшись. Анисимов с Лаймой стали друг против друга и некоторое времямолчали.

— Ну, — наконец спросил Антон страннымтоном. — И что это такое?

— Это… Это… чрезвычайное происшествие.

У нее был абсолютно растерзанный вид, волосы, скрепленныезаколкой, торчали в разные стороны, а сама заколка съехала на ухо. Кофточка бездвух пуговиц выбилась из юбки и была похожа на наволочку, сшитую пятиклассницейна уроке труда.

— Не врите. Вы его провоцировали, я сам слышал.

От его тела исходила такая мощная энергия, которойневозможно было противиться. Лайма смотрела ему в глаза неотрывно.

— Так что? — спросил Антон, отчетливо сознавая,что его притягивает к ней, словно магнитом. Сделал шаг и почувствовал внутрисебя подземные толчки.

Их лица начали сближаться, их губы только-толькосоприкоснулись, когда из-под кровати, кряхтя, вылез сонный Корнеев.

Лайма, стоявшая к нему спиной, увидела, как глаза Анисимовав буквальном смысле слова полезли на ло;б. Мельком взглянув на целующуюсяпарочку, Корнеев попытался протиснуться к двери, но был остановлен железнойрукой.

— Артур! — ледяным тоном окликнул его Анисимов.

Вулкан внутри его прекратил свою деятельность. Лава остыла,пепел развеялся по ветру.

— Рад, что вы прогнали Чуприянова, — небрежносказал Корнеев. — Он так тряс кровать!…

Почувствовав, что кольцо сжимавших ее рук распалось, Лаймасо стоном повалилась поверх смятого одеяла и закатила глаза.

Она была уверена, что писатель сейчас же развернется иуйдет, и теперь, считая Чуприянова, у нее будут целых две проблемы.

Он не ушел. Дождался, пока Корнеев просочится в подвал,после чего захлопнул дверь в спальню, схватил Лайму за плечи и посадил однимрывком.

— Ну, вот что! — зловеще заявил он. — Или вынемедленно расскажете мне всю правду, или я сдам вас в правоохранительныеорганы как двух отьявленных мошенников.

— Что? — растерялась Лайма.

Анисимов встал коленкой на край кровати, которая после битвыс Чуприяновым напоминала ложе горячечного больного, и приблизил свое лицо клицу Лаймы.

— Нет никаких братьев-близнецов! — рявкнул он ей внос. — Есть один-единственный мерзавец и одна-единственная мерзавка,которые пускают пыль в глаза доверчивым соседям.

— Почему вы… обзываетесь? — пискнула Лайма.

Мозг ее лихорадочно работал.

— Считаю до трех. Раз…

— Ну, хорошо, хорошо, — с досадой выкрикнулаона. — Я вам все объясню, но обещайте…

— Я не даю обещаний аферисткам, — отрезалАнисимов.

Как он мог попасться ей на крючок? Ее чары так же фальшивы,как драгоценности на ошейнике Лили. Когда он собирался Лайму поцеловать, онасмотрела на него такими глазами… Просто Сара Бернар!

— По завещанию мужа я получу деньги только в томслучае, если год буду соблюдать строгий траур. Но мы с Артуром любим другдруга…

— Два.

— Хорошо, хорошо! Я расскажу правду! Положите в кармансвой дурацкий телефон, он вам не понадобится. Я уговорила вдову Леонидауступить мне свой коттедж на некоторое время, потому что решила стать певицей имне нужны протекции. А Артур мой менеджер…

— Три.

— Боже мой! — закричала Лайма, внезапно бросившисьна Антона. Он отступил, и она чуть не упала. — Я боюсь, что, если расскажувам правду, вы немедленно начнете орать, как раненый осел!