Самоубийство исключается. Смерть в аренду - Сирил Хейр Страница 47

Вторник, 29 августа

На второй день пребывания брата и жениха в Мидчестере Анна поняла, что больше не может находиться не у дел. Вообще-то она привыкла ждать возвращения мужчин дома, но на этот раз ожидание слишком затянулось, и ее напряжение усилилось. Не говоря уже о том, что ей по-прежнему не давал покоя тот самый незначительный на первый взгляд факт, который тем не менее глубоко засел у нее в подсознании и тревожил воображение. Он напоминал крохотную твердую частицу, попавшую в хорошо смазанные шестеренки и мешавшую их нормальному вращению. Какое-то время она могла игнорировать этот факт, сосредоточившись на чем-то другом и отключив таким образом зараженную сомнениями часть сознания, но потом начала замечать, что пресловутая частица стала разрастаться и посылать импульсы в другие отделы мозга, разрушая возведенную ею у себя в голове защитную стену.

После завтрака Анна отправилась на прогулку в Хит и гуляла там, пока не устала. Совершенно неожиданно она позавидовала людям, прогуливавшимся с собаками, которые носились по парку, громко лаяли, задирали других собак, вступали с ними в потасовку, приносили мячики или палки по приказу хозяина и прибегали на его свист или зов. Впервые в жизни ей захотелось завести какого-нибудь скотч-терьера шести месяцев от роду и привитого от чумки. В собаках, как сказал Мартин, есть нечто такое, чего не найдешь в других живых существах.

После ленча нервное напряжение нисколько не уменьшилось, и неуемное желание куда-нибудь пойти и что-нибудь сделать, а не торчать в четырех стенах в ожидании мужчин не исчезло. Так что Анна снова вышла из дома, а поскольку утренняя прогулка ее утомила, она села в автобус. «Меня устроит любой», – сказала она себе. И, хотя этот автобус останавливался именно в том месте, не нашла никаких причин менять его на другой. «Какая, в сущности, разница?» Надо сказать, она лукавила, поскольку пропустила первые два, чтобы сесть именно в этот.

Пока она обдумывала все это, автобус спустился с холма и повез ее к центру города, где было особенно жарко и душно. За билет Анна заплатила всего шесть пенсов, поскольку не собиралась уезжать от дома слишком далеко. Ведь она просто хочет сменить обстановку, не так ли? Можно выпить чаю в каком-нибудь кафе или, к примеру, заглянуть к Рут Даунинг, хотя последняя, скорее всего, все еще в отъезде. И когда автобус остановился на углу Парбьюри-Гарденс, Анна искренне удивилась тому, как она здесь оказалась.

Оглядевшись, она пересекла улицу. Почему бы и нет, в конце концов? В том, что она делала, не было, на ее взгляд, ничего неправильного. Просто Анна кое-что проверит. Так ведь бывает, когда проводишь расследование, не правда ли? Мартин ее поймет. Анна, кстати, собиралась рассказать ему о своей поездке, когда вернется домой. Возможно, ее рассказ даже его позабавит. Впрочем, что бы она себе ни говорила, когда она приблизилась к большому и некрасивому многоквартирному дому, колени у нее слегка подрагивали.

Интересно, снова задалась вопросом Анна, можно ли назвать абсурдным тот факт, что она идет в этот дом, не имея понятия о цели своего посещения? К тому же она не представляет, что именно хочет узнать. Так и не ответив себе на этот вопрос, она тем не менее испытала немалое облегчение, когда, войдя в холл, обнаружила в висевшем на стене списке жильцов под номером 15 имя миссис Элизабет Пибоди. Все было в точности так, как рассказывал Мартин. Уже с легким сердцем и нарастающим ощущением, что, возможно, ведет себя глупо, Анна направилась к лестнице и поднялась к апартаментам под номером 34. На двери, разумеется, висела табличка, на которой значилось: «Мистер Т. П. М. Джонс», – что еще больше ободрило девушку. Она вышла из подъезда, чувствуя, что вряд ли нужно уточнять тот факт, что миссис Пибоди слепа, а мистер Т. П. М. Джонс носит бороду.