Срочно в номер; Погибать, так с музыкой - Светлана Алешина Страница 47

Однако одного из бандитов что-то задело в Маринкином поведении – самому, что ли, зеркало понадобилось. Он отогнал Маринку и вперился в него сам, строя рожи и сковыривая прыщики.

– Чего мы ждем, можно узнать? – обратилась я к одному из бандитов, которого приняла за старшего в этой своре.

Тот пожевал губами и неохотно пробурчал:

– Ждем Александра Ивановича. Скоро придет.

Сказав это, бандит скорчил рожу и стал похож на бульдога при исполнении, а я поняла, что большего из него не выжмешь, пока не придет упомянутый Александр Иванович. Это имя, кстати, мне ни о чем не говорило.

Маринка меня удивила. Осмотревшись и стряхнув с себя естественную робость, она подошла к лавочке, стоящей в отдалении около стены, и села на нее, вытянув ноги.

– Закурить, что ли? – спросила она вслух, вроде у себя самой, но на самом деле это было обращение к охранникам: я же знала, что Маринка не курит, Виктор тоже знал об этом.

Вербальный сигнал был принят, и ближайший из бандитов неодобрительно покосился на Маринку, процедив в ответ:

– Курить – здоровью вредить! И Минздрав предупреждает…

Маринка приоткрыла рот от удивления, услышав такую пошлость, сказанную с очень серьезной физиономией, и покачала головой. Ничего сказать она не успела, несмотря на то что ей этого очень хотелось.

Послышались быстрые шаги, и из второй двери, как я правильно подумала в первые же минуты, вышел улыбающийся молодой человек, одетый в добротный темно-синий костюм, с мобильным телефоном в руках.

– Добрый вечер, извините за опоздание, – весело проговорил он. – Меня задержал телефонный звонок, – словно извиняясь перед дорогими гостями, этот денди шутливо раскланялся, чем вызвал услужливое хихиканье своих людей.

Задержавшись взглядом на Маринке, он как бы про себя произнес:

– Да нет… нет… – потом, повернувшись ко мне, он с полупоклоном сказал: – Ну а вот и Ольга Юрьевна Бойкова, я правильно угадал?

Я кашлянула, ничего не ответив, а молодой человек весело продолжал:

– Я тот самый Александр, который позвонил вам сегодня, а вы мною пренебрегли-с, Ольга Юрьевна. Зря вы не откликнулись на мое приглашение, ой, зря! Все могло бы пойти по совсем другому сценарию. Были такие шансы, были, но теперь, увы, ситуевина повернулась другим боком… и не самым лучшим для вас.

Помолчав и, видимо, ожидая вопроса, в то время как я жаждала продолжения, молодой человек покачал головой и повернулся к Виктору.

– Хороший удар ты тогда провел, брателло, качественный, как я слышал. Гоша был в восторге.

Тут, он уже не сдерживаясь, расхохотался и, повернувшись, пошел обратно к двери. Потом он остановился перед ней и, полуобернувшись, через плечо проговорил:

– Вам придется погостить у меня в доме как минимум до утра. А я пока посмотрю, что предпримет ваш дружок Владимир Петрович… Зря, ой, зря вы, Ольга Юрьевна, не приняли моего предложения! Сейчас бы, возможно, пили со мною шампанское, а так придется одному, без вас.

С этими словами он распахнул дверь и скрылся за ней.

– Ты отказалась пить с ним шампанское? – спросила у меня Маринка. – А почему? Мне, например, нравится шампанское.

– Я его впервые в жизни вижу, этого человека, я имею в виду, – огрызнулась я. – Мы даже не знакомы. Единственное, что могу предположить, что его зовут не Гоша.

– Почему? – спросила Маринка и тут же сама себе ответила: – Ах, да!..

– Ну ладно, кончай болтать, – прервал нашу начавшуюся было беседу один из бандитов, – успеете еще, пошли, босс сказал свое слово!

– Куда пошли? – спросила Маринка. – Куда вы собираетесь нас вести?

– Куда скажу, туда и пойдете, – ответил тот и сделал знак своим приятелям.

Нас повели к той же двери, куда ушел хозяин дома, но не вверх по лестнице, как можно было бы предположить, а вниз, в подвальные помещения. Спустившись, мы оказались перед ржавой металлической дверью с большим «глазком» в середине нее. Над ручкой был грубо приварен несложный замок, отпирающийся снаружи.

Старший из братков вставил в замочную скважину большой уродливый ключ, со скрипом повернул его и, потянув с усилием, отворил эту страшенную дверь.

Изнутри пахнуло холодом, сыростью и… ужасом.

– Это что?! Это погреб?! – закричала Маринка. – С мышами?!

– Нет здесь мышей и не было никогда, – пробасил ближайший к Маринке браток и прижал пальцем ухо, видно, оглушенное ее криком. – Чего визжишь-то? Тут даже тараканов нет, если ты с собой не привезла, а погреб в другом конце дома.

Я посмотрела на Виктора. Он выглядел плохо. Что с ним сделали за те короткие секунды нашего захвата, не знаю, но он шатался и, как видно, был очень слаб.

– Давай залетай, нечего тормозить, – поторопил нас второй братишка. – Скоро уже про ментов будут по ящику показывать. Залетай, или попросить придется.

– Прошу, гости дорогие, располагайтесь, будьте как дома, но не забывайте, что вы в гостях. Вот, – нетерпеливо сказал старший.

Очевидно, и эта фраза была признана остроумной, потому что все бандиты весело заржали и больше не изображали из себя нормальных людей, просто взяли и втолкнули нас в темную комнату, с грохотом закрыв дверь.

Надо отдать должное хозяевам этой местности, мы попали в очень веселую компанию.

Внезапно, тускло осветив помещение, под потолком зажглась неяркая лампочка, забранная в мутный плафон из толстого стекла и прикрытая сверху еще и решетчатым колпаком.

Стало по крайней мере видно, куда мы попали. Открытие это оптимизма не прибавило.

Помещение, предназначенное для нас, представляло собой обычную камеру, если так можно выразиться. Камер в частном коттедже быть не может, по крайней мере я так думала раньше, но вот пришло время немного изменить свои представления.

Итак, подвал был оборудован под тюремную камеру с сохранением всех стильных вещичек оригинала. Вдоль левой стены, длиной около трех метров, висели на высоте полуметра металлическим уголком нары, набранные из толстых досок. На противоположной стене, ближе к правому углу, располагалась проржавевшая металлическая раковина с подтекающим краном; левее от нее, на полу, лежал сплошной деревянный кружок, прикрывающий отверстие в полу.

Напротив двери под самым потолком виднелось маленькое окошко с решеткой немногим больше моей сумочки.

Впечатление от данного натюрморта было настолько ужасающим, что мне казалось, будто на какое-то время я даже потеряла сознание, оставаясь при этом твердо стоять на ногах. Но падать на шершавый бетонный пол даже при потере сознания не очень хотелось, вот я и удержалась, не упала.

За дверью послышались плавно удаляющиеся шаги и голоса, а через пять минут все стихло окончательно.

Бледный Виктор прислонился к стене и закрыл глаза.