Сокровища Ирода - Наталья Александрова Страница 47

Впрочем, Ольга нисколько не удивилась. В последние дни все валилось у нее из рук, водители маршруток нарочно проезжали мимо, продавцы в магазине норовили обсчитать и недовесить, клиентки салона красоты все до одной предъявляли немыслимые претензии, директриса салона постоянно делала Ольге замечания, хозяйка квартиры нагло прибавила плату, а когда Ольга выразила протест, велела ей убираться на все четыре стороны.

Известно, что беда не приходит одна, и Ольга понимала, что дело тут не в том, что люди совсем озверели, а в ней. Потеря долгожданной квартиры, что обещала ей оставить Галина Тимофеевна, выбила ее из колеи. Очевидно, окружающие видели на ее лице печать неудачницы и относились соответственно.

Ей и правда было плохо. Пропал аппетит, она похудела и подурнела, несмотря на то что девочки в салоне делали ей укладку и макияж в свободное от работы время. Впрочем, директриса старалась, чтобы свободного времени у мастеров не имелось вовсе.

И совершенно не с кем было разделить свои заботы. С последним своим любовником Ольга рассталась месяца два назад, а тетя Лика сама ужасно переживала из-за предательства Галины, и Ольга старалась в разговорах с ней этого вопроса не касаться.

Она стояла у поребрика и безнадежно вглядывалась в даль в тщетной попытке разглядеть там подъезжающую маршрутку. Хотя одна только что прошла, а следующая появится не раньше, чем минут через десять. А Ольге эти десять минут как нож острый, она точно опоздает к открытию салона, и директриса, эта зараза, не преминет язвительно заметить, что администратору неплохо бы все же являться на работу раньше клиентов. У них приличный салон, и она не потерпит недисциплинированных служащих. Никому не нужна за стойкой расхлябанная, растрепанная девица с дикими выпученными глазами. А именно так Ольга и выглядит, когда прибегает на работу с опозданием. В ее возрасте пора бы уже научиться успевать к сроку. И эта намекает на возраст! Да что там намекает – прямо говорит! Когда самой-то уже скоро пятьдесят! А Ольге всего тридцать три! Но она – хозяйка, салон этот купил ей когда-то муж в качестве отступного при разводе. А Ольга – никто. И звать никак. Нет у нее ничего – ни мужа, ни денег, ни квартиры.

От таких мыслей на душе стало совсем тошно. В глазах защипало, до того стало себя жалко. Она пыталась смахнуть слезу, уронила перчатку, а когда наклонилась, то проезжающий мимо «Опель» окатил ее с ног до головы грязной водой из лужи.

– Сволочь! – крикнула Ольга сквозь злые слезы. – Чтоб тебе расшибиться на первом перекрестке!

Проспект был широкий и прямой как стрела, перекресток виден издалека. Наглый «Опель» летел впереди остальных машин, торопясь проскочить до того, как на светофоре зажжется красный.

И тут, откуда ни возьмись, возле перекрестка появилась собака. Огромная рыжая дворняга с крупной головой и пушистым хвостом, загнутым бубликом. Пес уверенно ступил с тротуара на проезжую часть и потрусил на другую сторону проспекта. Он шел не торопясь, с достоинством неся свое крупное тело. Ольга отметила невольно, что для бродячей собаки пес весьма ухоженный и сытый.

Машины летели по проспекту, и впереди всех – тот самый «Опель», расстояние между ним и собакой неумолимо сокращалось. Не одна Ольга заметила уже легкомысленного пса, вот женщина закричала и замахнулась на рыжего оранжевым зонтиком. Она даже выскочила на проезжую часть, но пес ушел уже далеко и даже не повернул головы на крик. Ближе к середине проспекта пес немного задержался и изменил траекторию. Теперь он шел наискосок.

«Опель» был уже близко, водитель посигналил, но пес не обратил на это никакого внимания и не ускорил темпа. Он неторопливо бежал в прежнем направлении, и расстояние между ним и машиной неумолимо сокращалось. Женщина с зонтиком закрыла лицо руками, боясь увидеть, как собаку собьет насмерть.

Ольга стояла и смотрела, не в силах оторваться. Водитель «Опеля» направил машину правее, рассчитывая, надо думать, что даже при таких темпах пес успеет перейти на встречную полосу. И вот когда расстояние между автомобилем и собакой сократилось до двух метров, пес вдруг с рычанием бросился прямо под колеса «Опеля». Водитель резко развернулся вправо, но не сумел затормозить и с разгона врезался в фонарный столб. Грохот был ужасный. За ним послышался душераздирающий визг тормозов, это следующие автомобили пытались затормозить. Кто-то кого-то задел, кто-то въехал на тротуар. Все звуки перекрывал сигнал, который несся из покореженного «Опеля». Сама не сознавая, что делает, Ольга понеслась к перекрестку.

Пожилой мужчина подошел к машине и заглянул в окно.

– Насмерть! – авторитетно сказал он. – С такими ранами не живут. Отъездился парень…

Мужчина безнадежно махнул рукой и ушел. Ольга почувствовала, что ноги ее не держат, и прислонилась к шершавой стене дома рядом с той самой женщиной, что пыталась зонтиком согнать рыжего пса с проезжей части.

– Но где же собака? – растерянно спросила она. – Куда она подевалась?

Ольга огляделась. Возле разбитого «Опеля» суетились люди, движение перекрыли, в стороне стояла машина ГИБДД, и слышался вдали вой «Скорой». Нигде не валялось сбитое тело собаки. Рыжей дворняги и след простыл, как не было.

Ольга сняла перчатку, так как почувствовала, что руке горячо. Так и есть, кольцо было теплым, словно зверек на нем ожил и пристальным, заговорщицким взглядом говорил Ольге: «Ты желала этого? Нет проблем, все в наших силах…»

После трудов и приключений минувшего дня граф де Брасси заснул мгновенно, как засыпает человек с чистой совестью. Правда, сны его были темными и утомительными – он убегал от неведомых врагов по узким и темным подземным коридорам, позади приближались хриплые голоса и тяжелые шаги.

В какой-то момент граф остановился, вспомнив, что он – рыцарь из знатного рода, которому негоже отступать перед врагом, а тем более – убегать, подобно зайцу. Он повернулся лицом к преследователям, достал из ножен тяжелый меч и приготовился к битве…

И тут же проснулся в смутной тревоге.

Стоял самый глухой, самый мрачный час ночи, час между третьей и четвертой стражей, когда неодолимый сон смежает очи самых бдительных часовых.

Граф приподнялся на постели, пытаясь понять, что его разбудило.

И почти сразу расслышал за окном, во внутреннем дворе генуэзской цитадели, тихие, крадущиеся шаги нескольких человек. В следующую секунду он услышал звук еще более тревожный – лязг железа.

Всякие сомнения тут же отпали – к его окну приближались вооруженные люди.

Граф бесшумно соскользнул с постели, нашел в темноте свой меч и подкрался к окну. Встав сбоку от него, чтобы его силуэт не был заметен на фоне окна, граф замер и превратился в слух.

Снова он услышал крадущиеся шаги, а затем до его слуха донесся взволнованный шепот:

– Прошу вас, милостивые господа, пощадите его светлость графа!

Де Брасси узнал льстивую интонацию молодого генуэзца.