Виндзорский узел - Си Джей Беннет Страница 47

— Мне уходить от него?

— Я не специалист…

— Вы работаете у королевы! И все время даете советы, причем на высшем уровне.

— Не в таких вопросах.

— У нее четверо детей, и все разводились!

— Только трое. Граф Уэссекский…

— Она понимает боль. Она просит вашего совета, нет?

— Вообще-то нет.

— А я думаю, просит, — припечатала Маша, плавно повернулась и тоже поджала ноги, как Рози. — Я думаю, она вам доверяет. Я вам доверяю. В вас что-то есть. Вы единственная, кому я доверяю. Поэтому вы здесь.

— Едва ли…

— Вы не делаете ля-ля-ля, как другие, не учите меня жить, не говорите уйти от него, как моя мать, или разводиться и отсудить миллиард, как советует мне сестра, или остаться вечно, как говорит мне бабка. Так что мне делать?

Рози нахмурилась.

— Вы спрашиваете всерьез?

— Конечно. Скажите мне. Ну вот, вы улыбаетесь. Почему вы улыбаетесь?

Рози не поддалась.

— Вы сами все сказали. Вы не хотите, чтобы вам указывали, что делать. Вы сами знаете, какие у вас есть варианты. Чего хотите вы?

— Гм. — Маша задумалась по-настоящему. — Меня об этом еще никто не спрашивал. Ха! Вы умная! Вот видите.

— Моя сестра — психолог, — призналась Рози. — Вам лучше было бы поговорить с ней.

Маша приподняла бровь.

— Да? Ладно.

— Я пошутила. Она живет во Франкфурте.

— Это где? В Суррее?

— Нет, во Франкфурте. В Германии.

Маша задумчиво уставилась в потолок.

— Ладно.

— В смысле — ладно?

— Я привезу ее в Лондон для консультаций. Пусть приходит сюда, общается со мной в “Кларидже”. Она скажет мне, что делать.

Рози живо представила себе, как Флисс садится на регулярный рейс до Хитроу, приходит в этот люкс, пьет смузи, разговаривает с красивой несчастной русской. Сестра будет в восторге. И перед отъездом успеет побыть с семьей.

Маша предлагала всерьез. Даже умоляла.

— Я ее спрошу, — пообещала Рози, но понимала, что обмолвится Флисс об этом предложении разве что как о курьезе. Ей совершенно не хотелось, чтобы сестра связалась с Перовскими. Рози не сомневалась, что Маша сказала правду: Вадима избили по приказу ее мужа. Эта сногсшибательная красотка из люкса была в большей опасности, чем многие знакомые Рози, а она знала немало людей, которые постоянно рисковали жизнью. И Рози вновь охватило дурное предчувствие, которое отступило было, когда королева занялась девушкой с совещания по поводу “Пояса и пути”.

После встречи Рози, пользуясь случаем, прошлась по магазинам на Оксфорд-стрит. Через полчаса ноги у нее отнимались от каблуков, вдобавок какой-то кретин едва не столкнул ее под автобус. Если бы не скорость ее реакции, дело могло кончиться плохо. От Оксфорд-серкус до Грин-парка Рози решила доехать на метро.

Едва она ступила на эскалатор, чтобы спуститься на платформу, как почувствовала тревогу. Наверное, из-за случая с автобусом. Рози готова была поклясться, что высокий блондин, пихнувший ее с такой силой, что она едва не упала на проезжую часть, ухмыльнулся. Рози поймал за руку оказавшийся впереди мужчина.

— В следующий раз надевай кроссовки, подруга, — пробурчал он.

— Да. Спасибо. — Ухмылка обидчика так ее изумила, что она толком не нашлась, что ответить своему сердитому спасителю.

Пробираясь сквозь обеденную толпу к линии Виктория, она оглянулась, не мелькнет ли белокурая голова, — но обидчика след простыл. Наверное, это случайность, а я чересчур подозрительна, подумала Рози, но на всякий случай встала подальше от края платформы.

Минуту спустя прибыл поезд, она села в середину. Вагон, по счастью, оказался полон — точнее, набит битком, негде сесть. За Рози вошли шумные студенты. Всего одна остановка. Ей не терпелось скорее попасть домой.

Но едва поезд тронулся, как Рози заметила, что студентов кто-то толкает. Обострившееся чутье заставило ее обернуться: под темно-серым капюшоном толстовки мелькнули светлые волосы. Он был в трех футах от нее и приближался, как бы ненароком, но, поймав ее взгляд, снова ухмыльнулся. Студенты расступились перед ним. Военный опыт подсказал Рози, что незнакомец двигается как-то неестественно. Она посмотрела вниз: в левой руке он сжимал что-то маленькое, темное.

Рози подняла голову, стараясь не встречаться с ним глазами. Незнакомец держался уверенно и спокойно, с губ его не сходила ухмылка. Что бы он ни собирался сделать, язык его жестов говорил о том, что он подготовился и его не остановить.

Он подошел совсем близко. Ростом шесть футов и еще дюйма два-три, определила Рози, на три дюйма выше нее, весом килограммов семьдесят. Худощавый, но мускулистый, шея как у штангиста, ровный загар, точно он регулярно занимается спортом на свежем воздухе. Пожалуй, даже симпатичный, но в выражении лица что-то волчье. Рози он не понравился — и вовсе не потому, что она разглядела нож в его руке.

Поезд разогнался вовсю и с грохотом влетел в тоннель. Рози приподнялась на цыпочки, оглянулась на стоящих рядом пассажиров, прикидывая, насколько каждый из них рискует. У соседней двери было посвободнее, и она, извиняясь, пробралась туда. Незнакомец, тоже извиняясь, так же проворно устремился за ней.

Рози встала у самых дверей. Она и не глядя чувствовала, что он за спиной. В стекле показалось его расплывчатое отражение. Вряд ли он нападет сейчас. Наверняка дождется станции, чтобы сделать свое дело и улизнуть. Скорее всего, он собирается пырнуть меня ножом, подумала Рози, — снизу, эдак исподтишка. А может, поймет, что она вычислила его, и не станет нападать.

Секунд через тридцать поезд выехал из тоннеля, дернулся и начал тормозить. Незнакомец подошел вплотную. Рози глубоко вздохнула, постаралась расслабить плечи. Лязгнул металл, их обоих чуть качнуло: поезд замедлил ход.

Удара он не ожидал и ослеп от боли. Отшатнулся, толкнул пассажира, схватился правой рукой за нос. Он по-прежнему ничего не видел, однако нос ему явно свернули набок. Она сломала ему нос. Сука.

Он замахнулся на нее левой, той, в которой сжимал нож, но не успел ударить: она выбила у него оружие. Он машинально наклонился его подобрать и вновь оцепенел от боли. На этот раз она врезала ему головой в челюсть. Под испуганные вопли пассажиров он зарычал от ярости, кинулся на нее и получил коленом по яйцам, да так, что перехватило дыхание, и он рухнул на колени.

Она же обычная секретутка в вульгарных туфлях! Стерва гребаная! Понемногу зрение начало возвращаться к нему, он увидел валяющийся на полу нож, но поезд уже подошел к Грин-парку. Пассажиры попятились. Он потянулся к ножу, не обращая внимания на ее предостерегающий крик, и опомниться не успел, как она повалила его, уселась к нему на спину и заломила ему правую руку.