Вас снимает скрытая камера! - Наталья Александрова Страница 46

На стене, за спиной Виктора, висели большие настенные часы.

Увеличив этот фрагмент снимка, Надежда разглядела время, которое эти часы показывают. Двенадцать часов тридцать минут. Половина первого. Половина первого? – мысленно повторила она. – То есть время смерти Ирины Горностаевой! Значит, этот снимок подтверждает алиби троих мужчин?

Но Надежда перевела взгляд в правый нижний угол фотографии и ахнула.

Фотоаппарат Ильи Константиновича проставлял на каждом снимке точное время, и на этом снимке тоже стояло время – час тридцать. То есть половина второго!

Значит, часы на стене кто-то переставил. Переставил, чтобы создать себе алиби. То есть Ирина умерла в половине первого, так утверждали медики. Теперь Надежда знает, что она не просто умерла, а ее кто-то убил. То есть в половине первого этого человека не было на всеобщем обозрении, он в это время душил журналистку. Для того он и переставил часы, чтобы все думали, что в половине первого он играл со всеми в карты, хотя на самом деле это было в половине второго.

Но ведь смерть Ирины была признана естественной, то есть алиби никому не было нужно? Никому, повторила Надежда про себя, кроме убийцы. Потому что он-то отлично знал, что эта смерть не была естественной.

И тут перед внутренним взором Надежды Николаевны выстроилась стройная картина. Все встало на свои места. Вот почему Илья Константинович понял, что в его доме произошло убийство! Он тоже сравнил время на часах и на фотографии и пришел к тем же выводам, что и Надежда, – понял, что убийца заранее создавал себе алиби… и вот зачем приезжал убийца на дачу после смерти хозяина – он хотел найти эти фотографии и уничтожить их… Ему и в голову не могло прийти, что Илья Константинович спрятал снимки в компьютере и что его шустрый племянник успел продать дядин ноутбук.

Хотя, возможно, он нашел снимки, настоящие фотографии. И уничтожил их. Оттого успокоился и не приезжал больше. Ведь это очень рискованно – приезжать на дачу. Соседи могли заметить и вызвать милицию, опять же собака… Ах да, вспомнила Надежда, собаку же он нейтрализовал. Нина видела, как он тащил сонного Дика куда-то в лес. Возможно, он думал, что собака умрет, но не рассчитал дозу. Дик – крепкий, здоровый пес, он очнулся и нашел дорогу домой. Кстати, как он там, вспомнила Надежда, надо бы Дика проведать… Но это позже. А пока нужно решить более насущные вопросы. Теперь она знает, как Илья Константинович догадался, что у него на даче произошло именно убийство, а не несчастный случай. Но что это ей дает?

– Хорошо, – сказала себе Надежда, вздохнув и тряхнув головой, – оставим это до поры и попытаемся подойти к проблеме с другой стороны.

Кот, спавший на диване, на звук ее голоса приоткрыл один глаз. Надежда почесала его за ухом и продолжала думать.

Судя по рассказам, Ирина Горностаева была абсолютно беспринципной стервой. Но при этом способной журналисткой, припомнила Надежда слова Бориса Михайловича Рязанского, главного редактора газеты «Петербургский вестник». История с бывшим директором школы произошла больше года назад, история с Викой Топоровой – еще раньше. Ирина уволилась из «Петербургского вестника» и перешла… куда же? Ах да, Рязанский же говорил – в «Балтийские ведомости». И работала там почти год. Или не там, потому что характер у нее был скандальный, и долго на одном месте девица не задерживалась, искала, где лучше. Так не стоит ли Надежде попытаться выяснить кое-что насчет Горностаевой от коллег по работе? Потому что до сих пор она имела дело только с жертвами ретивой журналистки, если можно так выразиться. Правда, был еще Борис Рязанский… Но у Надежды сложилось впечатление о нем как не слишком чистоплотном человеке – эта история с гранатой и спортсменом Лямзиным… Рязанскому заказали ошельмовать Лямзина, что он и сделал. И прекрасно знал, что тот придет скандалить – не зря гранату держал в ящике стола…

Надежда Николаевна шагала в ногу с прогрессом, поэтому она живо отыскала в Интернете сайт газеты «Балтийские ведомости» и выяснила все адреса и телефоны.

Газета «Балтийские ведомости» не скрывалась за железной дверью в глухом переулке Васильевского острова. Она занимала целый этаж в крупном бизнес-центре «Аквариум», расположенном на набережной Невы напротив петербургской телебашни.

«Аквариум» вполне соответствовал своему названию: он представлял собой стеклянный куб, до самой крыши наполненный, как водой, деловой активностью. За его прозрачными стенами медленно, как декоративные сомики, проплывали важные неторопливые бизнесмены, шустро сновали, как нарядные вуалехвостки и золотые рыбки, их секретарши и прочие сотрудницы, стремительно перемещались, как бойцовые рыбки, сотрудники службы безопасности.

Надежда Николаевна Лебедева вошла в холл бизнес-центра и только было задумалась о том, как преодолеть первую полосу препятствий – охранника на входе, как вдруг к ней торопливо приблизилась худощавая женщина средних лет и нервным, близким к истерике голосом воскликнула:

– Ну, где же вы? Ведь вас предупреждали, что являться надо не позже десяти, а сейчас уже четверть одиннадцатого! Ведь у нас у всех очень мало времени! Разве можно так относиться к своим обязанностям?

– Я, собственно, не понимаю… – начала растерянная Надежда, но незнакомка не дала ей договорить:

– Меня не интересуют ваши оправдания! Некогда, некогда, только в следующий раз, пожалуйста, не опаздывайте! – И она чуть не силой подтолкнула Надежду к небольшой группе женщин приблизительно ее возраста, неуверенно жавшихся около проходной.

– Все пришли, – тем же нервным голосом сообщила старшая охраннику, – десять человек!

Охранник сверился со списком, пересчитал женщин и пропустил их через вертушку.

– А куда это нас ведут? – вполголоса поинтересовалась Надежда у ближайшей соседки, поднимаясь по лестнице на второй этаж.

– Как это – куда? – удивленно переспросила та. – На инструктаж. А вы что, первый раз?

– Да… – замялась Надежда, – я вместо подруги пришла…

– А! – Женщина понимающе кивнула. – Так подруга хоть объяснила, что делать придется?

– Да, в общем, не успела… – призналась Надежда Николаевна, – сказала, что подработать можно, я и согласилась, очень деньги нужны.

– Будем изображать благодарных жильцов, – сообщила новая знакомая.

– Это как?

– Очень просто. Нас нанял кандидат в депутаты. Его рекламная бригада будет снимать телевизионный сюжет о том, какой он белый и пушистый, а мы станем изображать жителей района и благодарить его за то, как много он для нас сделал. Я, например, должна сказать, что он на моем подъезде установил замечательную железную дверь с кодовым замком, а вот она, – женщина указала на мрачную приземистую брюнетку, – что он заасфальтировал пешеходную дорожку…

– Понятненько… – кивнула Надежда, вспомнив разбитый асфальт перед своим домом, и стремительно свернула в подвернувшийся на пути туалет. Ей совершенно не хотелось участвовать в рекламной кампании какого-то жулика.