Отведи удар - Эрл Стенли Гарднер Страница 46

— А чем в это время занимался Дантон? — спросила Берта.

— В этот раз он вел себя совсем не как галантный кавалер.Просто отправился ловить рыбу и не возвращался, пока она не уехала.

— Сдаюсь, Дональд. Вполне возможно, что ты прав. А если так,то это шантаж.

— Нет, — сказал я. — Здесь игра более серьезная. ДокторЛинтиг пытается стать мэром и провести реформы в богатом городке, пораженномкоррупцией. Он слишком наивен и неопытен в таких делах. Не знает, чтопротивники будут копаться в его прошлом, пытаясь найти темные пятна. Первымделом они, конечно, проверили его служебное досье. При этом обнаружили, что онсменил фамилию, и, естественно, стали искать следы доктора Линтига. Обнаружив,что он жил в Оуквью, они начали поиски там. Это было два месяца назад. Тогда вгородке появился человек, который записался под фамилией Кросс. Он и провелначальный этап расследования. Берта Кул кивнула.

— Им стало ясно, что в Оуквью можно найти то, что им нужно,— продолжал я, — но они не были уверены, что миссис Линтиг не умерла или неоформила развод. Можно было, конечно, скомпрометировать доктора Альфмонтастарым скандалом, но это бы явно выглядело, как копание в грязном бельеполитического соперника. Поэтому они предпочли вывести на сцену миссис Линтиг.Ее можно было использовать двумя путями. Во-первых, они могли заставить еенаписать доктору письмо с требованием снять свою кандидатуру. Во-вторых, онамогла появиться и сделать заявление для прессы — не в Санта-Карлотте, а вОуквью.

Вы понимаете, как бы это выглядело? Поскольку это произошлобы в Оуквью, никто не смог бы сказать, что Альфмонта обливают грязьюполитические противники. В газетах Оуквью было бы написано, что она нашладоктора Линтига, который работает теперь в Санта-Карлотте под фамилией Альфмонти живет с соответчицей по делу о разводе, как муж и жена. Перед тем как этоопубликовать, газетчики из Оуквью позвонили бы в Санта-Карлотту с просьбойуточнить информацию. А потом в Санта-Карлотте подождали бы, пока газета с этимсообщением выйдет в Оуквью, и просто перепечатали бы его.

— Тогда почему она не рассказывала тебе свою историю, когдаты встречался с ней в гостинице?

— Потому что она еще не была к этому готова. В тот раз онане собиралась давать интервью. Первый приезд должен был просто заложитьфундамент. Она хотела, чтобы люди ее увидели и привыкли к мысли, что она и естьмиссис Линтиг.

— Так ты думаешь, что это была не настоящая миссис Линтиг? Япокачал головой.

— Полиция Санта-Карлотты не смогла ее найти. Они нашли ФлоДанцер, которую раньше звали Фло Мортинсон. Фло когда-то жила в одной комнате сАмелией Селлар в Сан-Франциско и многое о ней знала. Но они все равно не хотелирисковать, подсылая другую женщину, пока была еще хоть какая-то надежда найтинастоящую миссис Линтиг.

— Но послушай, милый. Откуда они могли знать, что СтивДантон поедет на рыбалку? Ведь он мог ее опознать.

— Вот о Дантоне они как раз ничего не знали. Или потому, чтомиссис Линтиг никогда не рассказывала о нем Фло, или, скорее, потому, что Флопросто не запомнила фамилию. Она знала только, что миссис Линтиг изменяла мужу.

Берта Кул задумчиво курила.

— После этого, — сказал я, — доктор Альфмонт получил письмоякобы от своей жены. Он утверждает, что это ее почерк. Я его внимательноизучил, и мне кажется, что это фальшивка.

— Прекрасно! — просияла Берта. — Нам осталось толькодоказать, что миссис Линтиг — самозванка.

— Ну и что это даст?!

— Это снимет с Альфмонта обвинения, а больше нам ничего и ненадо.

— Так было еще совсем недавно, — возразил я. — А теперь онипытаются обвинить Альфмонта в убийстве. Если мы ничего не сможем объяснить,дело будет открыто завтра в десять часов утра.

— Но, милый, ты же можешь убедить Мариан в чем угодно. Тыможешь заставить ее посмотреть в лицо Альфмонту и сказать, что это не онвыходил из комнаты.

— Из этого ничего хорошего не выйдет.

— Почему?

— Да потому, что другие люди все знают об Альфмонте. Они всевремя за ним следили и прекрасно знают, что он и был тем человеком. Сейчас онипросто дожидаются, пока пройдет опознание. Поэтому они и сказали помощникупрокурора, что считают это дело связанным с Санта-Карлоттой. Он просил ихподождать, пока окончательно убедит Мариан Дантон, что человек, которого онавидела, выходил из номера 309, а не из какой-нибудь соседней двери. И теперьони готовы действовать.

Они показали Мариан фотографию доктора Альфмонта, но она егоне опознала.

— Что же случилось?

— Просто они дали старый, неудачный снимок. Но Мариан долгоне выдержит. Она становится очень нервной и вот-вот выболтает им всю историю.Во всяком случае, достаточно много, чтобы они смогли догадаться обо всемостальном. Они узнают, что, пока она была в городе, мы с вами действовали, какее хозяева. После этого они даже не станут требовать от нас объяснений илипытаться лишить вас лицензии. Просто арестуют нас обоих как участников иобвинят в подкупе и запугивании свидетеля с целью заставить его дать ложные показания.Мы пытались отвести от Альфмонта обвинение в убийстве — и теперь все вместеокажемся за решеткой.

По глазам Берты Кул было видно, что она наслаждается логикойрассказа, но картинка, которую я нарисовал, нравится ей гораздо меньше. Черезминуту она сказала:

— Знаешь, милый, нам пора выходить из этой игры. Мы докажем,что миссис Линтиг была ненастоящая, и заставим их это признать. Наша совестьбудет чиста.

— Может быть, наша совесть и будет чиста, но это ничего недаст нашему клиенту.

— Я предпочитаю оставить без помощи клиента, чем провестиследующие двадцать лет в женской тюрьме.

— Нам нужно не попасть в тюрьму, помочь выпутаться нашемуклиенту и дать ему возможность стать мэром Санта-Карлотты. Вы же человек дела.Разве вы не понимаете, что благодарность мэра Санта-Карлотты стоит больше, чемцелая куча денег?

Берта задумалась.

— Ты ведь ездил в Сан-Франциско на автобусе?

— Да.

— И оставлял машину в Санта-Карлотте?

— Да.

— И кто-то в Санта-Карлотте разбил тебе нос?

— Было дело.

— Коп? — спросила она. Я кивнул.

— Тот самый, который подбил тебе глаз в Оуквью?

— Да.

— Милый, мне это не нравится. Мошенник-коп может пришитьтебе такое дело, из которого ты потом не выпутаешься.

— Я знаю, — улыбнулся я.