Не возжелай мне зла - Джулия Корбин Страница 45

— Да так и есть! Правда, я не знаю, что она делает в нашей школе. Совсем не старается, по актерскому мастерству и по музыке у нее одни пары.

— Потому что она хочет стать гримером.

Бекка шагает дальше вдоль стены славы.

— А вот Келли Маклеод, — говорит она, указывая на еще одну фотографию. — Что-нибудь слышали про нее?

— Нет, пожалуй, — отвечаю я, а сама думаю про Тесс.

Меня нисколько не удивляет, что Кирсти ее задирает, у этой девочки действительно какой-то затравленный вид. Но главное для меня не это. Я отчетливо вижу связь между Тесс и Кирсти.

— Келли счастливая, уже не учится, — сообщает Ариель. — Уехала в Лос-Анджелес и в прошлом году сыграла в трех пилотных сериях для кабельного телевидения.

— До восемнадцати лет мало кто уходит отсюда, — замечает Бекка.

— А это Фрэнсис Скутер, — продолжает Ариель. — В школе ей предложили переменить имя, и она взяла новое, Эйми Фокс. Ей дали роль в радиопостановке. Кстати, как зовут вашу дочь?

— Лорен Сомерс.

— Звучит отлично, — одобряет Ариель. — Вообще, очень важно, как звучит твое имя. Вот смотрите, разве кто-нибудь стал бы всерьез воспринимать Мерил Стрип, если бы она выступала под именем, например, Кайли Сидкап? Или Бриттни Раск?

— Думаю, нет, — смеюсь я.

— Хороши привычные имена с какой-нибудь неожиданной черточкой, как, например, не просто Эмили, а Эмилия, не просто Элли, а Элисса, — поясняет Бекка.

— А это Кэрри Лофтус. — Ариель указывает на фото. — Обычное человеческое имя, но опять же фамилия дурацкая, так?

— Кто знал, что у вас за кулисами такие сложности, — говорю я, твердо намереваясь повернуть разговор в нужную мне сторону. — Значит, Кирсти не понадобилось менять имя?

— Фамилия у нее, конечно, не очень, но имя вполне ничего, приятное, — подхватывает Ариель.

Я киваю.

— Имя-то, может, приятное, а сама она… Про нее такого не скажешь, — добавляет Бекка.

— Если честно, тут почти все обрадовались, когда она ушла, потому что всегда забирала себе лучшие роли.

Так… Кажется, начинается.

— Значит, она уже закончила школу? — спрашиваю я.

— В Рождество.

— Учителя считали, что она у нас самая талантливая.

— Жаль только, что такая сучка.

— Вы о ней невысокого мнения. Неудивительно, что все обрадовались, когда она ушла. А сейчас чем она занимается? — Следующую фразу произношу как можно более небрежно, как бы ненароком: — Где она живет, в Эдинбурге?

— Кажется, в Слейтфорде.

— Ну да, напротив «Теско экспресс», в многоквартирном доме, — говорит Бекка. — Я знаю точно, моя мама видела ее там на прошлой неделе.

— Ты мне ничего не сказала, — обижается Ариель.

Они начинают обсуждать, как была одета Кирсти, есть ли у нее агент, правда ли, что она скоро уезжает в Лондон. У мамы Бекки, судя по всему, информации об этом было маловато, ничего нового я не узнаю, но у меня такое чувство, что в своем расследовании я сильно продвинулась. Теперь знаю, где она живет. Надо ли сообщить О’Рейли? Или лучше сначала встретиться с ней лично? Сейчас я почти уверена, что Кирсти имеет прямое отношение к нашему делу. Конечно, бывают в жизни совпадения, даже невероятные совпадения, но уж очень все сходится к тому, что Тесс и Кирсти играют важную роль во всем происходящем вокруг нашей семьи.

Девочки говорят, что им надо идти к чему-то там готовиться, отводят меня обратно к миссис Твиди, которая все сидит за своим столом и перекладывает листки.

— Ну как, вам у нас понравилось? — спрашивает она, бросая пачку бумаг на пол рядом со столом.

— Все было просто чудесно, — отвечаю я. — Получила огромное удовольствие.

— Я рада, что не зря приехали. — С довольной улыбкой она достает из какой-то кривой глиняной посудины ручку. — Давайте я запишу ваши координаты, мы пришлем дополнительную информацию.

— Я бы не прочь получить все прямо сейчас, — говорю я, не особенно желая попасть в список их адресатов.

— Да-да, конечно. Сейчас дам вам проспект и бланк заявления, но мы хотели бы пригласить вас с Лорен на какой-нибудь наш спектакль.

С этим уже не поспоришь, тем более меня и так мучают угрызения совести — в школе потратили на меня столько времени. Беру ручку, листок бумаги, пишу номер телефона и все остальное.

— Простите мое любопытство, — смущается миссис Твиди, — а вы, случайно, не та самая доктор Сомерс, которая на днях получила награду «Женщина города»?

— Да, — улыбаюсь я, продолжая писать.

— У меня мать живет в Эдинбурге, она говорила, что голосовала за вас.

— Очень любезно с ее стороны. Крайне важно, чтобы о нашем центре узнали, тогда появятся деньги, и мы сможем больше творить добрых дел.

Передаю бумагу с ручкой миссис Твиди и вдруг замечаю на шкафу с картотекой стопку альбомов выпускных классов. Мне приходит в голову, что здесь я найду более качественную фотографию Кирсти.

— Вы позволите просмотреть альбомы? — спрашиваю я.

— Конечно, пожалуйста. — Она тянется к стопке. — За двадцать лет вон сколько собралось. Вы какой хотите?

— Дочка просила поискать что-нибудь про Кирсти Стюарт. Месяц назад мы видели ее в «Лицеуме», и нам очень понравилась ее игра.

— О да, Кирсти — талантливая девочка. Дар перевоплощения изумительный. — Миссис Твиди понижает голос — видимо, от восхищения. — Одна из самых одаренных в нашей школе. Когда к нам поступила, была такая крошка, тихая, скромная, а вот на тебе. Нашла себя, как говорится. Ее мать умерла при родах, отец тяжко болен, а из нее вон что получилось, чудесная актриса! Оказывается, вот как бывает! Страдания бедных деток оставляют в душах незаживаемые раны, а это способствует пробуждению таланта. Я понимаю, мы все хотим, чтобы у наших малышей было счастливое детство, а выходит, что для актерских способностей это не всегда полезно. — Берет один из альбомов, остальные кладет обратно. — Вот он. Только что из типографии, снято как раз, когда был выпуск ее группы, выпуск две тысячи двенадцатого года. — Передает мне альбом, и я открываю его на первой странице. — У нее теперь агент в Лондоне. Мы многого от нее ждем. Да-да, она многого добьется.

Заглядываю в оглавление. Так, двадцать четвертая страница, ученицы делятся впечатлениями о времени, проведенном в академии.

— Слух у нее изумительный, способна воспроизвести любое произношение. Да что вы стоите, садитесь, пожалуйста, вот здесь вам будет удобно, доктор Сомерс! — указывает миссис Твиди на стул рядом с собачьей клеткой. — Если вы не против, я быстренько отправлю пару электронных писем, пока не забыла.

Усаживаюсь, оба спаниеля, виляя хвостами, подходят к решетке, хотят, чтобы я их погладила. Опускаю левую руку на прутья, правой открываю двадцать четвертую страницу. Выпускниц фотографировали каждую отдельно, как на паспорт, и на первых двух страницах в алфавитном порядке расположены фотографии девочек с фамилиями от А до Д, потом от Е до К и так далее. Добираюсь до буквы С. Кирсти Стюарт, я узнаю ее сразу. Она снята анфас, взгляд твердый, смотрит прямо в объектив. На губах играет загадочная, как у Моны Лизы, улыбка, волосы собраны в аккуратный конский хвостик.