Эликсир для мертвеца - Кэролайн Роу Страница 45

— А он ел? — раздался другой голос.

— Да, сеньор Исаак, ел, — ответила Руфь, поворачиваясь к слепому. — Когда я уходила, он ел этот суп с большим аппетитом.

Тут доминиканец спустился по лестнице во двор. Иаков Бонхуэс любезно поднялся и пошел с ним к фасаду дома.

— По-моему, мы вчера встречались, — сказал отец Миро, остановясь в коридоре возле кабинета, чтобы проститься. — Ее королевское высочество вызвала меня во дворец. Кажется, вы очень искусно позаботились о ее бедной собачке. Когда я уходил, она спокойно спала — я имею в виду собачку. Принцесса очень счастлива.

— Рад это слышать, отец. Надеюсь, маленькая Морена продолжает поправляться.

— Пожалуйста, передайте своей жене извинения, сеньор Иаков, и примите их сами за мой несвоевременный визит, — сказал священник. — Я бы не пришел в столь ранний час, если б не было нужно ехать в Конфлент.

— Сегодня? — спросил врач. — Боюсь, вы отправитесь слишком поздно.

— Проеду, сколько смогу, — сказал священник. — Я надеялся посетить сегодня вечером Санта-Марию де Серрабона, — добавил он.

— Отец, разве это не в стороне от вашего пути? — спросил врач.

— Сеньор Иаков, вы хорошо знаете ведущие на запад дороги?

— Я ездил по ним. А эта дорога, насколько я помню, нелегкая.

— Мне так и говорили. Если будет слишком поздно, не тронусь в путь. Я просто хочу повидать старого друга и удовлетворить свое любопытство, — мечтательно добавил священник, словно редко позволял себе такие отклонения. — Долг призывает меня в Конфлент. Видимо, остановлюсь на ночь там, где смогу найти приют.

— Надеюсь, доедете до Санта-Марии, — сказал врач, — и желаю вам, отец, доброго пути.

— И пусть у вас и вашей семьи все будет хорошо, — сказал священник. — Мой визит сюда, — добавил он ясным голосом, открывая дверь, — был напрасной тратой времени. Должно быть, мой осведомитель ошибся.

— Такие ошибки случаются, — с готовностью ответил Иаков и проводил незваного гостя до дороги.

Когда доминиканец повернулся, чтобы попрощаться, из двери позади него вышли Исаак и Юсуф.

— Сеньор Исаак, не так ли? — спросил священник.

— Да, это я, — ответил Исаак. — А вы, полагаю, отец Миро.

— Да, — сказал священник. — Вы идете к воротам гетто?

— Туда. Мне нужно доставить сообщение в собор Святого Иоанна.

— Тогда пойдемте вместе, по крайней мере, до доминиканского монастыря, вам это по пути, — сказал отец Миро. — Право, неудобно идти на север, чтобы выйти из гетто, когда у тебя дела на юге или на западе, но таковы города. Они странно растут.

— Не было разговора об установке еще одних ворот? — с невинным видом спросил Исаак, хотя прекрасно знал, что это постоянный источник раздражения и многочисленных разговоров в гетто.

— Да, был. И его величество сказал, что благосклонно посмотрит на такую просьбу. Это должно произойти скоро, однако недостаточно скоро для моей сегодняшней поездки. — Он сделал паузу, подбирая рясу, чтобы не замочить ее в большой, глубокой луже. — Насколько я понимаю, сеньор Исаак, вы вправляли кости этому несчастному. Я восхищаюсь вашей искусностью.

— Спасибо, отец Миро. Но его нынешнее хорошее состояние больше объясняется хорошим уходом в Доме сеньора Иакова. И его твердым стремлением поправиться. Все, чего я мог добиться своим жалким мастерством, это направить его на путь выздоровления, — сказал врач.

— Тогда будем надеяться и молиться, чтобы он следовал этим путем. Вы много с ним разговариваете?

— Да, — ответил Исаак. — Насколько позволяет его сломанное ребро. То, что он сказал мне, весьма интересно, но пользы от этого мало. Он не особенно откровенничает о себе.

— Я это заметил, сеньор Исаак, — сказал со смехом доминиканец. — Однако надеюсь, что смогу узнать кое-что о причинах его умалчивания.

— Думаю, это будет превосходно, — сказал Исаак.

— Вот мы и дошли туда, куда мне нужно, — сказал отец Миро. — Знаешь дорогу к собору, молодой человек? — спросил он Юсуфа.

— Знаю, отец, — ответил мальчик.

— Тогда желаю вам обоим всего доброго.

Отец Миро быстро поднимался по ступенькам доминиканского монастыря, и тут его остановил голос из тени, создаваемой стеной и большим деревом.

— Отец.

Когда священник обернулся, из тени вышел человек.

— Я хотел узнать — то есть, надеюсь, ваш визит оказался полезным.

— Ни при каких обстоятельствах, сеньор, нельзя говорить о полезности, — ответил священник. — У меня был длительный разговор с человеком, обладающим здравым смыслом и благочестием, — я обнаружил, что он значительно более добродетелен в мыслях и поступках, чем вы. Этот разговор стоил ему многих страданий из-за его болезни, а мне гораздо больше времени, чем я мог себе позволить. В нем не было необходимости.

— Вы не верите, что он катар?

— Не верю. Он не катар. Это нелепое предположение.

— Если он не катар, то христианин, нарушающий закон тем, что живет в гетто.

— Этого я сказать не могу, — ответил священник. — Могу только сказать, что он не перфектус, как вы утверждали. Вы сами убедились бы в этом, если бы приняли приглашение пойти со мной.

— Мне очень жаль, отец, что другие обязанности помешали принять ваше любезное приглашение.

— Из-за вашего неуместного рвения или вашей злобы я провел время, необходимое для других обязанностей, наблюдая за человеком, о котором мне было сказано, что он не только последователь, но и перфектус, глава обновленного катарского движения, он ел хлеб с сыром, потом с аппетитом суп с бараниной — с большими кусками мяса. В следующий раз, когда захотите причинить кому-нибудь неприятности, придумайте причину получше. Из-за вас я напрасно провел большую часть утра в этом злонамеренном, подлом старании. Прощайте. Я бы хотел поговорить об этом подольше, но этим утром я начинаю поездку и должен немедленно тронуться в путь.

— Куда вы едете?

— Увидимся ровно через неделю вечером, когда я вернусь. Не подводите меня, сеньор, иначе я буду искать вас.

За углом доминиканского монастыря Исаак с Юсуфом, остановясь у фонтана, с интересом прислушивались к этому разговору.

— Узнал ты другого человека — того, с кем священник разговаривает? — спросил Исаак.

— Господин, мне его лица не видно, поэтому я не узнаю его. Голос его кажется слегка знакомым.

— Ты знаком с акцентом того города, откуда он, вот и все, — сказал врач. Но все же вид у него был несколько обеспокоенным.

Когда Исаака и Юсуфа проводили в кабинет епископа Перпиньяна, его преосвященство сидел за столом. Он отрывисто приветствовал их, предложил им сесть и приступил сразу к сути дела.