Пройдоха - Эрл Стенли Гарднер Страница 45

– Вы сообщили все это Кануэдеру?

– Тогда нет. Я подумал, он не будет возражать против того, чтопроизошло, и потому незачем было торопиться.

– Ну и что, сумели заснуть?

– Только собрался, как мне позвонила Альма, чего я неожидал. Остальное вы знаете. Я сделал вид, что сонный, и хозяйке пришлось менятормошить.

– Пожалуй, я тебе верю, – промолвил шериф.

– Подождите, – сказал прокурор, – это значит, что изпистолета стреляли дважды?

– Так точно, дважды.

– А куда делась первая пуля?

– Откуда мне знать, черт побери! Застряла где-нибудь.

– Да не могли стрелять дважды из этого пистолета, – сказалполицейский из Лос-Анджелеса. – Там было шесть из семи патронов, когда егоподняли наши парни из отдела убийств.

– Я вам говорю истинную правду и могу все доказать. Я самзаряжал пистолет. Вставил семь патронов в обойму и один из них загнал в ствол.Затем вынул обойму и добавил один. В результате в пистолете оказалось восемьпатронов. Если вы вытащите коробку с патронами из комода номера 620 в гостиницеПеркинса, то увидите, что там как раз недостает восьми патронов.

– Он прав, – сказал шериф. – В комнате нашли еще однугильзу.

– Ну, Лэм, – сказал один из калифорнийских полицейских, –поедешь с нами. Собирай свои манатки, и отчаливаем.

– Не собираюсь отчаливать ни сейчас, ни потом.

– Что это значит?

– Я нахожусь в Аризоне, а в Калифорнию меня вовсе не тянет.Во-первых, слишком жарко ехать через пустыню. А во-вторых, мне нравятся – итюрьма, и обращение. Пусть меня судят тут. Я согласен с тем, что мне присудят.

– Выходит, ты хочешь, чтобы мы помучились с получениемсанкции на твою выдачу, что ли?

– Отсюда я не тронусь.

– Ну и сукин ты… – Один из фараонов пошел на меня. Однакошериф преградил ему дорогу.

– Только не здесь, друг, – властно сказал он.

– Забери его обратно в камеру, – обратился прокурор кнадзирателю. – Нам надо кое с кем созвониться.

– Мне необходимы бумага и ручка.

– Надзиратель принесет, – ответил шериф, обменявшисьвзглядом с прокурором.

Меня повели обратно в камеру. Было так холодно, что у менясводило все члены и стучали зубы. Но я смог настрочить, что мне было нужно, подтусклым желтым светом пятнадцативаттной лампы.

Прошло около часа. За мной снова пришли.

– Стенографист, – сказал шериф, – отпечатал твое признание.Мы тебе его зачитаем. Если ты согласен, мы хотели бы, чтобы ты подписал его.

– Подпишу, подпишу. Но тут у меня есть заявление, которое ятребую приобщить к делу.

– Что за заявление? – спросил он, рассматривая исписанныйлист бумаги.

– Это заявление, в котором я, Дональд Лэм, известный такжекак Питер Б. Смит, требую, чтобы ко мне применили закон о защите личности отпроизвольного ареста.

– Лэм, ты, наверное, совсем свихнулся? – заявил шериф. –Ведь ты же признался, что совершил злостное преднамеренное убийство?!

– Точно. Но я пришил подонка. Вы собираетесь приобщить кделу мое заявление? Иначе я откажусь подписать признание.

– Хорошо! Приложу к делу. Раньше я думал, что ты простошибздик, которому почему-то нравится находиться за решеткой. Теперь – что тысовсем сошел с катушек.