Цена Шагала - Петр Галицкий Страница 44

На следующее утро, когда Лена ушла на работу, Сорин скоро позавтракал, с удовольствием выкурил пару сигарет под чашку кофе и выбежал из дома к телефону-автомату. С «Мариотт-отелем» его соединили быстро.

— Где ты пропадал? — спросила Люси.

— Дела, дела. Однако все налаживается.

— Что налаживается?

— Все как мы договаривались. Расскажу тебе при встрече.

— Подъедешь ко мне?

— Ни в коем случае. Давай-ка быстренько собирайся, выходи из гостиницы и иди по своей стороне в сторону Кремля. Надеюсь, представляешь, где Кремль?

— Да, это я уже знаю, — сказала Люси.

— Отлично. Может быть, ты даже знаешь, где Пушкинская площадь?

— Только по карте, я купила здесь план.

— В этом нет ничего сложного. Двигайся по своей стороне к центру и минут через пятнадцать ты уже будешь на ней. Там, прямо на площади, стоит памятник Пушкину, нашему великому поэту.

— Я не такая дремучая, — засмеялась девушка, — и вашего Пушкина знаю.

— Через сорок минут я буду тебя там ждать. Успеешь?

— Конечно.

— Вот при встрече и поговорим.

Сорин повесил трубку и, подойдя к краю тротуара, принялся ловить такси. Ему повезло: почти сразу же перед ним притормозила зеленая «девятка».

— В центр, на Пушку, — сказал Андрей.

— Стольник, — лениво произнес водитель.

— Однако!

— Как хочешь, — ответил шофер и собрался уже двигать машину с места.

— Хорошо, хорошо, поехали, только быстро.

Доехали практически без опоздания. Люси тоже не подвела, и, вылезая из такси, Андрей увидел ее стройную фигурку.

— Привет. Давно ждешь? — спросил он.

— Да вообще не жду, только что подошла.

— Ну и чудно. Пошли на бульвар, а заодно и прогуляемся и я тебе все расскажу.

Оказавшись на бульваре, они медленно побрели в сторону Никитских ворот, и Андрей, как мог коротко, поведал Люси обо всех своих приключениях.

— Ну, вот, — подытожил он. — Теперь ты понимаешь, что, во-первых, у меня на хвосте полиция, которой все великолепно известно и про картины, и даже про место, где я сейчас живу, а во-вторых, за мной охотится мафия. Это неприятное. Теперь о хорошем. Полицейский, который меня вычислил, тоже отчасти у меня в руках, поскольку действует явно на свой страх и риск. Бандиты же, в отличие от полицейского, не знают моего точного местонахождения, и это дает мне фору во времени. Кроме того, паспорт, необходимый для выезда из страны, у меня есть.

— Кстати, хорошо, что напомнил, — прервала его Люси, — я еще в Лондоне удивилась, когда выкупала билеты в Москву. Почему у тебя в паспорте совсем другое имя? Игорь, кажется?

— Все правильно, — засмеялся Сорин, — Игорь Борисович Косолапов. Это его паспорт. Ты не волнуйся, господин Косолапов не в претензии. Он умер. И слава Богу, вот он был настоящий бандит. А паспорт и картины, собственно, мне достались от него случайно. Так уж вышло, что мы похожи. Эта-то схожесть и позволяет мне шастать через границу под чужим именем. Иначе меня давно либо в тюрьму упрятали, либо просто пристрелили. А так живой и с паспортом. Более того, у меня уже даже есть путевка и билет. Вот, посмотри, — и он показал ей билетную книжечку «Аэрофлота». — Вылет через три дня. Следовательно, за это время ты, кровь из носу, должна раздобыть билет именно на этот рейс. Поняла меня?

— Конечно, поняла.

— Вещи я передам тебе уже в аэропорту. Так надежнее, не правда ли?

— Как ты хочешь, — улыбнулась Люси.

— Именно так я и хочу. Да, вот еще что. Встречаться до отлета мы с тобой не будем. И звонить я тебе тоже, пожалуй, не стану — не хочу лишнего внимания ни к твоей, ни к своей персоне.

— Конечно, — сказала девушка.

— Ты старайся вести себя максимально обыденно, не выделяться.

— А я так себя и веду. Сегодня, вот, поеду в Третьяковскую галерею с экскурсией.

— Замечательно, повысишь свой культурный уровень, — засмеялся Сорин.

— Мне правда это интересно, — сказала Люси.

— Обедай, по возможности, в гостинице, — продолжал Андрей, — и вообще старайся одна никуда не ходить.

— А что, если я не сумею достать билет на этот рейс?

— Ты просто обязана это сделать, у тебя есть время.

— Ну хорошо, хорошо, постараюсь, — успокоила она Сорина.

— Пойми, — продолжал он, — нам осталось совсем немного, но эти последние дни — самые важные. Мы нигде и никак не должны проколоться.

— Да не суетись ты, — успокаивала его девушка.

— В Лондоне-то было поспокойней. Сейчас самый главный этап.

— Это ты так думаешь, — рассудительно сказала Люси. — Я думаю, самое главное начнется в Берлине.