Седьмая жертва - Александра Маринина Страница 44

Горшков! Почему Горшков? При чем тут Горшков? Идиотка, дурабезмозглая, столько времени потеряно зря. И почему она сразу не догадалась?Ведь очевидно же…

Да, этот тип будет, Пожалуй, похуже сексуального психопатаАлександра Петровича Горшкова. Горшков жесток и безумен, но он глуп. А этот –личность неординарная, талантливая. С ним так просто не справиться. Но кто жемог подумать, ведь прошло четыре года, его боль должна была утихнуть. АН нет,не утихла. Он затаился и выжидал, когда можно будет нанести удар. Он дождался,пока Татьяна выйдет замуж, переедет в Москву, купит новую квартиру, родитребенка. Он сделал все в точности по классике, по пушкинскому «Выстрелу». Онвсегда любил Прозу Пушкина.

И картины Босха.

ТРЕТЬЯ ЖЕРТВА

Чем дальше от лета и ближе к зиме, тем короче становятсядни, и тем чаще на меня по вечерам накатывает тоска. Такая, что дышатьневозможно. Я никогда не думал, что не умею переносить одиночество. Я вообщеникогда не думал, что буду жить так.

С самого начала все складывалось будто бы нормально. Школа,армия, потом Школа милиции, работа, которая нравилась и которая неплохополучалась.

Любимая девушка стала любимой женой, родила ребенка. Вседвигалось по накатанной колее, и я твердо знал, что если не наделаюнепоправимых глупостей, то дослужусь до подполковника или даже полковника. Апотом…

Крыша у меня съехала, что ли? Поддался всеобщему ажиотажузарабатывания денег, да и жена все время подбадривала, уговаривала броситьмилицейскую службу и заняться собственным делом. Кругом виделись сплошныепримеры небывалых успехов на поприще бизнеса, и мизерная милицейская зарплатавыглядела на этом фоне все более и более нелепой.

– Смотри, твой одноклассник открыл магазин два годаназад, и теперь он уже может послать сына учиться в Англию. Разве ты не хочешь,чтобы наш сын тоже получил хорошее образование?

– Смотри, наш сосед открыл туристическую фирму, а егожена мне на днях сказала, что они купили виллу в Испании.

– Смотри, моя институтская подруга…

– Смотри, твой товарищ по работе…

– Смотри…

– Смотри…

Я смотрел, и то, что видел, выглядело впечатляюще.Собственным бизнесом занимались поголовно все, и казалось, что только идиотпройдет мимо такой простой и быстрой возможности жить красиво, по западныммеркам. Ездить, на джипе, купить новую просторную квартиру и дом за городом,обеспечить детям образование. Колебался я недолго.

Но очень быстро выяснилось, что, кроме желания жить красиво,для успешного бизнеса нужно что-то еще. Честно признаться, я так и не успелпонять, что же именно нужно, когда оказался в пиковой ситуации. Я организовалфирму, взял кредит под залог квартиры, будучи полностью уверенным, что быстропровернусь на купле-продаже товара, верну кредит и даже заработаю приличныеденьги. И с чего я взял, что у меня это получится?

Наверное, с того, что видел: у всех получается, а я чемхуже? Беда, однако, состояла в том, что я плохо учил статистику и не понималочевидных вещей. Я видел только тех, у кого получается, а тех, у кого неполучается, я не мог видеть, потому и думал, что их нет. Ан нет, есть они, иимя им – легион.

Теперь я и сам в этот легион влился.

Короче говоря, кредит вернуть я не сумел, пришлось продаватьквартиру, потому как кредиторы оказались людьми на редкость суровыми,непреклонными и безжалостными. Жить стало негде, я получил клеймо неудачника, ижена от меня ушла, забрав сына, к более перспективному дельцу, который обещалпослать мальчика учиться за границу.

А я устроился сторожем в подмосковном оздоровительномлагере, который работает только летом и в зимние каникулы, а остальное времястоит пустой и законсервированный. Но охранять его все равно надо. Это местомне подыскали люди, которые тоже «влипли», но несколько раньше, и уже точнознали, как решать проблему отсутствия жилья. Я даже не подозревал, сколько вМосковской области сторожей, охраняющих «объекты» исключительно из-за того, чтонегде жить, а жить им негде опять же исключительно благодаря их неуемномужеланию сделать быстрые деньги. Так вот где они, те, кого я не видел. Впрочем,мне поведали, что мест, где скрываются «невидимки», куда больше. Некоторые изних действительно скрываются от кредиторов, а некоторые, вроде меня, хоть ирасплатились и никаким преследованиям не подвергаются, но вынуждены жить так,как живут «невидимки».

Вот таким образом я, человек с высшим образованием, ещесовсем недавно счастливый муж и отец, сотрудник штаба одного из московских УВД,превратился почти в бомжа. Я не хотел мириться с этим и надеялся на то, чтообязательно поднимусь снова, нужно только чуть-чуть удачи, совсем немножковезенья.

Опасаясь повторять уже однажды совершенные ошибки, я недергался и не кидался в авантюры, но продолжал надеяться, попутно охраняядетский лагерь.

Только вот тоска по вечерам становилась все нестерпимее…

Наверное, именно от этой тоски я начал привечать настоящихбомжей, нуждающихся в месте для ночлега. Конечно, я не зазывал их специально ине развешивал по окрестным деревням объявления «Сдаю угол», они приходили сами,и я их не гнал. Предоставлял свою плитку, чтобы они могли приготовить себежалкую еду, давал стаканы и тарелки. Иногда топил баню и водил их помыться.

Они скрашивали мое угрюмое одиночество своей бессвязнойболтовней, в которой вранья было больше, чем букв в произносимых ими словах.Они пичкали меня рассказами о былых успехах и покинувшей их по несправедливостимировой славе, все они были в прошлом или артистами (художниками, писателями),или крупными начальниками, или на всю страну известными ворами или ещекем-нибудь в том же духе, если среди них были женщины, то непременно в прошломпервые красавицы, у ног которых валялись с мольбами о любви самые известные всете же артисты (писатели, художники) и крупные руководители. Я не верил этимроссказням, но они меня забавляли и развеивали хоть ненадолго грызущую тоску.Самое же главное было в том, что, видя этих опустившихся, пропивших мозги,никому не нужных людей, я понимал, что отличаюсь от них.

Пока еще отличаюсь. И до тех пор, пока это отличие ощутимо,со мной еще не все кончено, у меня есть надежда. Мне нужно было постоянновидеть их, чтобы чувствовать: я не такой, как они. Это давало мне силы.

С самого утра моросил холодный дождь, настойчиво напоминая отом, что тепло и солнце остались далеко позади, а впереди меня ждет долгаятемная зима, безрадостная и одинокая. Но лучик надежды забрезжил, и я с нетерпениемждал вечера. В восемь часов должен прийти этот человек, во всяком случае, онобещал. И я надеялся, что не обманет. Он забрел в эти края вчера вечером,заблудился в поисках соседней деревни и постучал в дверь моей сторожки. Я и самне заметил, как мы разговорились, впрочем, теперь со мной этот фокус проделатьнетрудно, я охотно вступаю в беседу с каждым, спасаясь от одиночества. Япригласил его зайти погреться и выпить чаю, он охотно согласился. Слово заслово, и через час я рассказал ему свою горестную эпопею с несостоявшимсяблагосостоянием. Он искренне удивлялся, говорил, что человек с моими данными недолжен работать сторожем, это смешно и унизительно. Как будто я сам этого незнаю! Новый знакомый обещал поспрашивать у своих друзей-предпринимателей,которым нужны работники в охрану или службу безопасности и которых не смутитотсутствие у меня какой бы то ни было прописки, а также мой катастрофическийпровал в организации собственного бизнеса.