Чужое лицо - Энн Перри Страница 44

Самыми толковыми из знакомых Джосселина Грея оказались те, что стояли в конце списка, причем Монк и Ивэн вышли на них не по подсказке леди Фабии, а благодаря письмам в квартире убитого. Сыщикам пришлось провести неделю в окрестностях Шелбурна, притворяясь, что они разыскивают вора, набившего руку на кражах драгоценностей из загородных домов. Таким образом им удалось немало выяснить о жизни Джосселина вне Лондона. А в один прекрасный день Монка угораздило столкнуться в окрестностях парка с женщиной, которая сопровождала миссис Лэттерли в церкви. Возможно, удивляться тут было нечему — мир тесен, но Монка поразило то, что взволновавшая его лондонская встреча внезапно получила продолжение здесь, в дождливых ветреных краях, среди огромных дубов, совсем рядом с Шелбурн-Холлом.

А у незнакомки, как выяснилось позже, были все причины там оказаться. Звали ее мисс Эстер Лэттерли, в прошлом она была сестрой милосердия в Крыму, а кроме того, являлась давней подругой леди Калландры Дэвьет. Она сказала, что была знакома и с Джосселином Греем — в то время, когда он залечивал рану. Вполне естественно, что она посетила Шелбурн-Холл, чтобы принести свои соболезнования лично. А то, что она вела себя столь грубо с полицейским… Что ж, видимо, таков уж ее нрав.

Если на то пошло, он сам повел себя достаточно бесцеремонно. Он бы давно забыл об этой неприятной встрече, не имей она отношения к женщине, которую Монк увидел в церкви и чье лицо с тех пор неотступно преследовало его.

Что же им удалось выяснить? Джосселина Грея любили, хоть и завидовали легкости его манер, остроумию и дару веселить людей. Удивительно, но Монк сам немного сочувствовал Грею. Обычная для младших сыновей карьера военного или священника была ему заказана после ранения. Богатая наследница, за которой он ухаживал, стала женой его старшего брата, и перспективы выгодного брака стали для Джосселина весьма туманны. Вернее, им, уволенным по инвалидности офицером без коммерческой жилки и особых видов на будущее, перестали интересоваться благородные семейства с барышнями на выданье.

Ивэн после краткого знакомства с манерами и нравственными принципами картежников был смущен и лишен доброй половины своих иллюзий. Всю дорогу он просидел, молча глядя в окно вагона. Монк наблюдал за ним с насмешливым сочувствием. Переживания молодого человека были ему понятны.

Непонятно было другое: почему сам Монк не может вспомнить ничего подобного из своей жизни? Или он, миновав наивную юность, сразу стал холодным и циничным?

Изучая себя шаг за шагом, словно незнакомца, он пережил немало неприятных ощущений. Иногда он просыпался ночью в холодном поту — ему мерещилось нечто ужасное и постыдное из забытого прошлого. Память угрожала проясниться, но никогда не исполняла своих обещаний.

Все старания Монка восстановить прежнюю жизнь окончились неудачей. Когда и где он усвоил правильное лондонское произношение? Кто привил ему манеры и вкусы джентльмена? Неужели он день за днем перенимал повадки незнакомцев? Какие-то смутные воспоминания шевелились подчас в его голове, но это были скорее чувства, нежели мысли. Несомненно, в его жизни был человек, учивший его, заботившийся о нем, но ни лица, ни голоса своего наставника Монк так и не смог вспомнить.

Знакомыми Грея, о которых шла речь, были Доулиши. Дом их располагался на Примроуз-Хилл, неподалеку от зоологического сада. Монк и Ивэн нанесли им визит сразу, как только вернулись из Шелбурна. Их встретил дворецкий, слишком вышколенный, чтобы выразить удивление даже при виде двоих полицейских у парадной двери. Миссис Доулиш приняла их в маленькой столовой при кухне. Это была невысокая женщина с мягкими чертами лица, светло-карими глазами и непослушными каштановыми волосами.

— Мистер Монк?

По голосу было слышно, что это имя ни о чем ей не говорит.

Монк ответил легким поклоном.

— Да, мэм. И мистер Ивэн. Не позволите ли мистеру Ивэну поговорить со слугами? Возможно, они чем-то смогут нам помочь.

— Вряд ли, мистер Монк. — Мысль эта явно показалась ей вздорной. — Впрочем, если он не станет чрезмерно отвлекать их от непосредственных обязанностей — конечно, пусть поговорит.

— Благодарю вас, мэм.