Заблудиться в страшной сказке - Марина Серова Страница 43

– Как… как тебе удалось открыть его? – потрясенно проговорила я, глядя на Дрюню. Тот потупился.

– А че такого? Вообще-то я думал, что у вас там «колеса». Ну, и постарался…

– У меня?! Таблетки?!!

– Ну да. Вы ж сказали, что дадите мне все, чего я захочу. Я и решил, что у вас где-то есть заначка… Я ж не знал, что у вас там такая подлая машинка припрятана!

И Дрюня обиженно засопел, прикрывая ладонью здоровенный синяк.

– В виде исключения я на тебя не сержусь, – задумчиво произнесла я, глядя в недра сейфа. Он казался пустым только на первый взгляд – на дне одиноко лежал тонкий конверт. На нем незнакомым почерком было аккуратно выведено: «Евгении Максимовне Охотниковой». Я вскрыла конверт и бегло прочла ровные строчки: «Дорогая Женя! Извините, что обращаюсь к вам так фамильярно – ведь вы с первой минуты догадались, что я вам никакой не родственник…»

Похоже, передо мной покаянное письмо Кузена! Вот уж чего не ожидала… Но чего ради он засунул это послание в мой сейф?! Могло ведь пройти еще много времени, пока я догадалась бы, как его открыть! Я с интересом принялась читать дальше: «… но я просто не ожидал, что все обернется именно так. Как бы я хотел, чтобы вы и вправду были моей сестрой! А ваша чудесная тетушка Мила – моей настоящей тетей. Я бы отдал что угодно, лишь бы никогда не являться в ваш дом. Роль самозванца не для меня. Я думал, что справлюсь, но не ожидал, что будет так тяжело. Дело, ради которого я приехал в Россию, оказалось…»

– Эй, вы там заснули или че? – поинтересовался Дохлый. – То, говорит, кони застоялись, а то бодягу какую-то читает…

– Это не бодяга… Но ты прав – времени у нас мало. Поехали!

Я заставила Дрюню не только надвинуть капюшон на самый нос, но и нацепить мои модные темные очки – это была модель «авиаторы», и закрывали они половину физиономии. Письмо Гонзалеса я аккуратно положила в нагрудный карман. Дочитаю по дороге… Поскольку я не знала, с чем мне сегодня предстоит столкнуться, то на всякий случай прихватила пистолет и несколько примочек. Когда Дрюня увидел, как я закрепляю под мышкой кобуру на ремнях из натуральной потертой кожи, он присвистнул в восхищении:

– О, кого-то сегодня точно прикончат!

– Типун тебе на язык! – с чувством произнесла я. Кто же говорит такое, отправляясь на опасное задание!

Впрочем, я не была уверена, что готова к активным действиям. Сегодня мы с Дрюней ехали на разведку. Точно читая мои мысли, парень произнес:

– Это… вы случайно не забыли, что я обещал только показать место? Внутрь я не полезу, хоть озолотите меня!

– Да я тебя туда и сама не возьму!

Вот еще – удовольствие ниже среднего, в опасной ситуации иметь за спиной наркошу, который в любой момент может запаниковать и натворить глупостей! Честно говоря, я тоже не собиралась никуда лезть. Сначала разведка, и больше никаких неосмотрительных поступков. Прикинем, что за место, как охраняется. Никуда эта лаборатория не денется – это же не лоток на рынке, который можно за час убрать. Главное – не спугнуть тех, кто там работает. Придется вести себя очень осторожно. «Поедем, посмотрим…» Тут я вспомнила конец этой присказки, которую так любил употреблять к месту и не к месту наш инструктор по взрывотехнике: «…а там, глядишь, чего-нибудь и взорвем!» Конечно, это была такая профессиональная шутка. Но все же нехорошее предчувствие закралось в мою душу.

– Слушай, Андрей…

Парень аж подпрыгнул при звуке своего имени – видно, отвык, что его называют не погонялом, а нормально, как всех людей.

– А ты меня не кинешь в самую последнюю минуту? Вдруг ты сдашь меня… кто там у тебя в этой лаборатории… главному гаду?!

– Да вы что?! – вскипел парень, на вид вполне искренне. – Этот урод мне ухо отстрелил! И чтоб я после этого ему еще помогал…

Тут Дохлый понял, что проболтался, и втянул голову в плечи.

– Так я и думала, что ты врешь, – покачала я головой. – Значит, ты знаешь того, кто в тебя стрелял. Может, скажешь, пока еще не поздно?

– Ни за что! – отчеканил Дохлый. – Тогда он меня точно уроет.

И до того момента, как мы сели в машину, не проронил ни звука. Я вырулила со двора.

– Э, дарагой, слюшай, дорогу покажешь? – пошутила я. Дрюня закатил глаза, как бы говоря: «И шутки-то у вас, старперов, несмешные!» Но затем послушно принялся объяснять, куда ехать. Окраина Тарасова, промзона. Пилить на эти выселки было довольно далеко. Как раз к закату успеем. Ох, нехорошо… Если бы капитан Алехин не отнял у меня столько времени, мы успели бы доехать туда засветло. А теперь, скажите на милость, что я буду делать в темноте? У меня есть прибор ночного видения, но что толку? Машину все равно видно издалека, скрытно туда не подобраться. Ладно, на месте разберемся.

Письмо Гонзалеса жгло мне карман. Вот уж не ожидала от американского гопника такой тонкости чувств… Хотя у него ведь бабушка – баронесса. Братом моим он хотел быть, видите ли… Что же он пытался мне сказать? Я ведь так и не дочитала письмо до конца! Может, посадить за руль Дрюню? Нет, плохая идея. Может, пожертвовать пятью минутами времени и узнать, что содержится в письме? А вдруг там что-то важное? Вдруг Гонзалес помимо лирических отступлений про вину и раскаяние оставил для меня ценную информацию, имеющую отношение к делу? Ведь не зря же он засунул письмо в сейф…

– Кстати, какой там был код, в моем сейфе? – думая о своем, поинтересовалась я.

– А, фигня! – легкомысленно отмахнулся Дрюня. – Год независимости Португалии!

Я с уважением посмотрела на паренька. Надо же, догадался! А ведь это я должна была понять – я же знала, что папа Костика был португалец… А вот откуда об этом знать Дрюне…

Я только собиралась выяснить этот вопрос, как зазвонил мой телефон. Я напряглась. Неужели снова капитан Алехин?! Только этого мне не хватало! Но на экране высветился номер тетушки.

– Женечка! – радостно провозгласила Мила. – У меня превосходные новости! Завтра утром меня выписывают из больницы! Доктор говорит, что я в порядке. Ты можешь подъехать к десяти часам и забрать меня домой! Я так мечтаю поскорее вернуться на свой диванчик!

Я заверила Милу, что ровно в десять приеду за ней, и строго-настрого наказала, чтобы тетя не смела самостоятельно спускаться по лестнице с тяжелой сумкой – как и любой наш соотечественник, Мила в больнице «обросла» множеством вещей. Одни детективы, наверное, весили килограммов десять. К тому моменту как мы попрощались, я обнаружила, что нахожусь почти на месте, и на письмо времени уже не осталось.

Так, ситуация усложняется. Никакого дополнительного дня у меня, похоже, не будет. Завтра я должна забрать Милу из больницы. Да и потом я не смогу оставить ее одну на целые сутки, как раньше, – я и так уделяла тете слишком мало внимания. Придется наверстывать. А это значит, что дело Гонзалеса неплохо бы завершить еще сегодня. Если не получится – все! Хватит суетиться. Не удастся завершить дело сегодня – решено, передаю все капитану Алехину. Пусть получит квартальную премию за успешно раскрытое дело такого уровня! Я не жадная…