Шерлок Холмс в Тибете - Джамьянг Норбу Страница 43

– Однако он всегда может ошибиться в первый раз, – безнадежно вздохнул Холмс и замолчал. Он долго сидел, погрузившись в раздумья, а потом склонился к ламе и кротко заговорил: – Простите, ваше преподобие. Я ни в коей мере не хотел бы пренебречь вашим доверием, но вся моя карьера, да что там говорить, вся моя жизнь основывалась на логике и разуме. И я просто не понимаю, чем заслужил такую убежденность в моей непогрешимости. Задача, которую вы на меня возлагаете, слишком значительна и слишком сложна, и к тому же выходит за пределы моего опыта, что лишает меня всякой надежды на успех. Согласитесь, история зашла слишком далеко, и не в моих силах хоть что-то в ней изменить. Вам следует прибегнуть к услугам армии, а не частного сыщика, сэр. Я вынужден с сожалением сложить с себя ответственность.

Ответ Шерлока Холмса произвел на ламу Йонтена сокрушительное впечатление. Признаться, мой друг разочаровал и меня. Я столько раз был очевидцем торжества его гения, привык восхищаться его повергающими в трепет способностями к наблюдению и сосредоточению, благодаря которым его разуму была подвластна любая задача, и попросту позабыл, что он человек, а значит, возможности его небеспредельны. Даже величайшему сыщику в мире не под силу в одиночку противостоять притязаниям Китайской империи.

Лама несколько неуверенно поднялся со своего кресла и обреченно поднял руки. Даже толстые стекла очков не скрывали горечи и усталости в его глазах. Заговорив, он сделал все возможное, чтобы ни одна нотка в его голосе не выдала разбитых надежд.

– Что ж, мистер Холмс, я вижу, ваш отказ окончателен. Я знаю, что вы смелый и благородный человек и что вы не отказались бы помочь нам, если бы знали, как это сделать. Поэтому я не стану унижать вас, предлагая щедрое вознаграждение за ваши услуги, и не стану настаивать: к чему вам тратить время на то, чтобы вновь и вновь выслушивать мольбы старика? Прощайте. Да хранят вас на обратном пути Три Сокровища. Простите, я должен вас оставить: у меня дела. – Он позвонил в колокольчик. – Вас проводит Церинг.

Мы простились с ним. Глядя, как маленькая, исполненная разочарования фигурка ламы Йонтена удаляется в соседнюю комнату, я не мог не огорчаться из-за того, что мой друг сдался, даже не попытавшись ему помочь. Должно быть, Холмс понял, что я чувствую, и, когда мы вышли из дворца и начали спускаться по короткой лесенке, он повернулся ко мне со словами:

– Вы ведь осуждаете меня за то, что я не проявил должного рвения, не так ли?

– Ну что вы, мистер Холмс, – возразил я. – Я убежден, что ex facto [79]ваше решение на сто процентов верно. Я только подумал, что с вашими уникальными способностями… и какой же негодяй этот амбань… и как они чуть не отрубили мне голову…

Тотчас же по лесенке спустился Церинг. Он только что переговорил с ламой Йонтеном, и тот велел ему передать нам, что приготовления к нашему отъезду в Индию уже начаты, но займут еще несколько дней. Между тем нам следовало оставаться в доме и не выходить на улицу.

До чего же унылым было наше возвращение в город. Холмс ехал чуть впереди, попыхивая трубкой и погрузившись в глубокие раздумья. Я пристроился рядом с Церингом и пытался затеять беседу, но либо он чувствовал, что что-то не так, либо лама Йонтен успел сообщить ему об отказе Холмса, и разговор не клеился.

Обед тоже не отличался живостью. Филе яка и китайская капуста в сырном соусе были изумительны на вкус, однако Шерлок Холмс ел мало, а разговаривал и того меньше. После обеда я вернулся в свою спальню и за час подготовил для полковника Крейтона отчет о политической ситуации в Лхасе. Я должен был переправить его неварскому купцу на рынке Баркхор, что расположен в центре города. Купец доставит отчет в Дарджилинг и передаст агенту нашего ведомства. В отчете я ни словом не коснулся нашей встречи с ламой Йонтеном.

Завершив отчет, я лег и попытался заснуть. Мне было слышно, как мистер Холмс, которого поселили рядом со мной, ходит взад-вперед по своей комнате. Он делал ровно шесть шагов, останавливался, разворачивался (в этот момент было слышно шарканье) и повторял все с начала. Где-то после одиннадцатого разворота я провалился в сон.