Особо важное дело - Алексей Макеев Страница 43

– Бенедиктов! – проникновенно сказал Крячко. – Разве мы когда-нибудь кого подводили?

– Не припомню, – честно ответил Бенедиктов. – Но люди меняются.

– Не очень-то они и меняются, – проворчал под нос Гуров, косясь на следователя, и, повышая голос, сказал: – Вы зря беспокоитесь! Все возможные синяки и шишки пойдут на наш счет. Вы в любом случае остаетесь чистым.

– Да? – саркастически спросил Бенедиктов. – Я руковожу следствием. Как это я останусь чистым?

Гуров остановил машину возле особняка с ярко горящими окнами.

– Кажется, попали куда нужно, – удовлетворенно пробормотал он, сверяясь с адресом на бумажке. Затем резко обернулся к своим спутникам и объявил: – Итак, трепотня закончилась. Каждый знает свое место и маневр. Вы, Бенедиктов, вставайте где-нибудь в сторонке и ждите звонка. Как только мы что-нибудь обнаружим, сразу дадим вам знать. А вы уж тогда не теряйте времени, приложите все ваше искусство и опыт. Короче, возвращайтесь с прокурорским постановлением и с подкреплением.

– И помните, какая сила стоит за вашей спиной! – торжественно добавил Крячко. – У вас попросту нет ни малейшего повода сомневаться!

Гуров с удивлением посмотрел на него, но ничего не сказал. Лишь когда они вышли из машины, а «Пежо», ведомый Бенедиктовым, растворился в темноте, Гуров негромко спросил:

– Что ты ему наплел?

– Просто намекнул, что мы с тобой выполняем секретное задание, спущенное с самого верху, – невозмутимо сказал Крячко. – А в случае его успешного выполнения всех участников ждет особая, президентская прибавка к пенсии. У Бенедиктова это самое больное место – он клюнул сразу.

– Тебя никогда не мучают угрызения совести? – поинтересовался Гуров.

– С какой стати? – удивился Крячко. – Я же ничего не обещал. Только намекнул.

– Ладно, давай за дело! – распорядился Гуров. – Осмотрим дом, прикинем, где есть возможность проникнуть, а дальше уже будем смотреть по обстановке.

– Ну, ясно! – сказал Крячко. – Работу почище ты, конечно, возьмешь себе, а на меня свалишь самую неблагодарную ее часть. А когда меня, не дай бог, накроют, ты тут же отречешься от меня! И вдобавок там, наверное, собаки…

– Собаки тебя давно бы учуяли, – сердито сказал Гуров. – И кончай трепаться – я уже предупреждал, больше не стану!

Крячко виновато поднял руки, и они в полном молчании обошли кругом трехэтажный дом из темно-красного кирпича. При осмотре обнаружилось два входа – парадный и черный, а также ворота, ведущие, по-видимому, в подземный гараж. Все двери были закрыты наглухо, но с тыла здания Крячко обнаружил приоткрытую фрамугу на высоте примерно двух метров, ведущую в какое-то темное помещение. Стас предположил, что там может находиться туалет или ванная комната.

– Нечего нам тут больше бродить, как ученым котам, – безапелляционно заявил он. – Ступай к хозяевам с официальным визитом, а я что-нибудь придумаю. Когда проникну внутрь и что-нибудь найду – дам тебе знать. Если Немова здесь, ее скорее всего прячут в каком-нибудь подвале.

– Ты все-таки не зарывайся, – посоветовал Гуров. – Побольше ответственности. И не потеряй мобильник. Иначе мне придется развлекать хозяев разговорами до утра.

– Не учи отца… – забормотал было под нос Крячко, но тут же предусмотрительно оборвал фразу.

Гуров покачал головой, повернулся и направился обратно – к парадному входу. Он поднялся на высокое крыльцо и нашел кнопку звонка. Многое теперь зависело от того, захотят ли его принять в этом доме, но Гуров был уверен, что Полосатов просто не сможет его не принять – нужно иметь поистине нечеловеческую выдержку, чтобы в подобной ситуации не попытаться разузнать, что на уме у противника.

Не открывали ему достаточно долго, и Гуров догадался, что его, должно быть, тщательно рассматривают в какое-нибудь секретное окошко. Потом защелкали тугие пружины замка, и дверь распахнулась. В лицо Гурову ударил слепящий луч света, а грубый голос спросил:

– Кто такой? Кого надо?

– Потуши фонарь, – спокойно сказал Гуров. – Потуши. А то я сам потушу.

– Ты мне не диктуй, что мне в своем доме делать! – огрызнулся голос. – Кто такой, я спрашиваю?

– Зря нарываешься, – не повышая тона, заметил Гуров. – Убери фонарь, тогда поговорим.

Глухо ворча, грубиян все-таки предпочел опустить фонарь. Теперь и Гуров мог рассмотреть человека, стоящего за порогом. Судя по всему, это был очередной охранник – точнее сказать, телохранитель. Здоровый угрюмый парень, накачанные мышцы которого просто распирали ткань его белой рубашки. Вряд ли этот человек принимал здесь хоть какие-то решения. Зато под мышкой у него была закреплена на ремнях кобура с пистолетом.

Гуров неторопливым жестом развернул перед стражем свое удостоверение. Заинтригованный парень попытался по-хозяйски завладеть красной книжечкой, но Гуров убрал ее из-под его носа и предупредил:

– Без рук! Ты в эту библиотеку не записан. Смотри издали.

На парня это произвело некоторое впечатление. Он присмирел и уже потише спросил:

– По какому вопросу?

– Да вот зашел узнать, есть ли у тебя разрешение на ношение? – небрежно заметил Гуров. – А то сейчас каждый дворник норовит стволом обзавестись, а это противозаконно.

– Мне положено, – буркнул охранник, а потом добавил, будто только что вспомнив: – И вообще, тут частное владение. У вас у самого ордер-то есть?

– А ты, гляжу, подкован! – с уважением сказал Гуров. – Так я к тебе не с обыском пришел. Я в гости. Господин Полосатов дома?

Парень растерялся. Он на секунду замялся, а потом хмуро сказал:

– Я сейчас узнаю. Подождите здесь. Без разрешения не могу.

Он закрыл дверь и исчез. Гуров остался один, гадая, сумел ли Крячко проникнуть в здание. Вокруг было тихо. Прохладный ветер приносил запахи свежей травы.

Минут через пять замки опять щелкнули, все тот же парень снова появился на пороге и кивком предложил Гурову проходить. Гуров поднялся за охранником по какой-то малоосвещенной лестнице, прошел по коридору и оказался в небольшой уютной комнате с камином, где в низких креслах сидели два солидных господина в белых рубашках и галстуках.

Камин не горел, но в комнате пахло дымом – оба господина курили сигары. Лица у них были серьезные и неприветливые. Гурова осмотрели с ног до головы с неприязненным любопытством. Он поздоровался. Одного из мужчин он узнал сразу, хотя видел до этого только на предвыборных плакатах, – Полосатов оказался невысоким крепышом с полными румяными щечками. Золотые очки на носу отливали холодным блеском.

– Добрый вечер, – ответил он, сдержанно кивая Гурову. – Мне сказали, что пришел какой-то милиционер. Честно говоря, я немного удивлен – в такой час… Да и что делать у меня милиции?

– Разрешите, я присяду, – бесцеремонно сказал Гуров, тут же усаживаясь в свободное кресло. – Должен заметить, что я не какой-то милиционер, а старший оперуполномоченный по особо важным делам Гуров Лев Иванович. А вы – Полосатов. К сожалению, не припомню вашего имени-отчества…