Код Шекспира - Джон Андервуд Страница 43

Лондон, утро субботы, ноябрь

Когда Джейк сказал, что намерен зайти к Блоджетту, Мелисса его удивила, заявив, что пойдет с ним.

— У тебя изменилась точка зрения? — спросил он.

— Нет, мне не хочется оставаться дома одной. К тому же интересно посмотреть на твой книжный магазин.

В который раз воспользовавшись черным ходом, они обошли спящего бродягу и добрались до книжного магазина никем не замеченные. Блоджетт был весьма любезен и заявил, что счастлив принять в своем скромном заведении дочь Джейка.

— Я просто очарован, — сказал Блоджетт, пожимая протянутую руку Мелиссы. Джейк в этом не сомневался. — Чем вызван ваш неожиданный визит?

— Если коротко, — ответил Джейк, — то нас интересует Марло.

Белые брови поползли вверх.

— О великий, неоплаканный Кит Марло. Вы полагаете, что он может быть нашим Бардом?

— Не исключено, что Десмонд Льюис считал именно так. Во всяком случае, так думает его партнер.

Блоджетт нахмурился.

— Загадочный индус?

— Да. И он привел довольно сильный довод: Льюис попросил, чтобы его похоронили рядом с Марло.

Блоджетт кивнул.

— Я знаю. Я там был.

— В самом деле? Я вас не видел. Почему вы к нам не подошли?

— Мне показалось, что вы были чем-то озабочены, к тому же жена ждала меня на ужин.

— Ах да. И как она? — с улыбкой спросил Джейк.

— Чудесно, просто чудесно. Никогда не чувствовала себя лучше. Если бы она еще умела готовить.

— Итак, что вы можете рассказать нам о Марло? — спросил Джейк, пока Мелисса бродила по магазину, держа свое мнение при себе.

Блоджетт устроился поудобнее за своим столом, на котором лежали старые книги в мягкой обложке.

— Хорошо. Давайте перечислим факты жизни Марло, которые невозможно оспорить или которые считаются общепринятыми многими учеными мужами.

— Вы изучали Марло?

— О да. В студенческие времена. Как и Шекспир, он родился в тысяча пятьсот шестьдесят четвертом году.

— Любопытно, — заметил Джейк. — Значит, они сверстники.

— Верно. И оба появились на свет в самых обычных семьях. Марло был сыном сапожника из Кентербери.

Джейк посмотрел на Мелиссу.

— Значит, о снобизме речь идти не может.

— Нет. Но в отличие от Шекспира, Марло получил стипендию в одной из лучших школ Англии — королевской школе Кентербери, старейшем английском учебном заведении, а закончил он свое образование в университете Кембриджа, имея степени бакалавра и магистра.

— У Шекспира не было никаких ученых степеней, но это ничего не значит, — вмешалась Мелисса, с сомнением глядя на лестницу, по которой Блоджетт добирался до верхних полок.

— Скажите это ученым мужам Оксфорда и Гарварда, — заявил Блоджетт, поворачиваясь к Джейку. — Причем Марло получил все эти степени, работая тайным агентом Фрэнсиса Уолсингема [45]и королевы и участвуя в разоблачении религиозных заговоров на континенте.

— Похоже на Джеймса Бонда, — рассмеялся Джейк.

— Верно. И пока Шекспир изучал латынь и скотоводство в Стратфорде, наш отважный Марло умудрился (в промежутках между миссиями для Уолсингема и занятиями на последних курсах Кембриджа) перевести четыре книги стихов с греческого и латыни, в том числе «Элегии» Овидия.

— Bay! — со смехом сказал Джейк. — А он мне нравится. Пикантные стихи.

— Шекспир изучал Овидия, — возразила Мелисса.

Блоджетт с удивлением посмотрел на нее.

— В самом деле? Но где? Когда? В начальной школе? Чепуха. Нет никаких оснований утверждать подобное; к тому же все эти книги были про секс!

— Вы шутите, — смутившись, сказал Джейк.

Блоджетт рассмеялся.

— Нисколько. Вы можете себе представить, чтобы в консервативной сельской школе детей учили эротическим стихам на латыни? Однако нам известно, что Марло настолько любил Овидия, что не только переводил его, но еще и написал «Герои Леандр», — не подлежит сомнению, что он это сделал, отдавая дань римскому поэту. Шекспироведы могут лишь предполагать, что их Бард «должен был» читать Овидия или что в начальной школе преподавали латынь и Шекспир мог его переводить.

— Так и было, — сказала Мелисса.

— Но вы не закончили, — сказал Джейк, вновь обращаясь к Блоджетту.

— Возможно, сейчас не самое подходящее время? — предположил владелец магазина.

— Нет, наступил очень даже подходящий момент, — заявила Мелисса. — В самом деле, расскажите нам о Ките Марло и о том, как жестоко обидел его наш Бард.

Блоджетт не знал, как ему отнестись к тираде Мелиссы, но после коротких колебаний продолжал:

— Ладно. Изумительно, но даже ученые признают, что его влияние можно найти по всему канону. [46]В работах даже самых крупных шекспироведов проскальзывают нотки удивления. Как однажды написал Е. К. Чамберс: «Смерть Марло в тысяча пятьсот девяносто третьем году, вероятно, исключает его из списка». Вы обратили внимание на вездесущее словечко «вероятно», которое лежит в основе биографии Шекспира.

— Расскажите это Шекспировской библиотеке Фолджера, [47]— резко сказала Мелисса.

— Мы вас внимательно слушаем, — вмешался Джейк.

Блоджетт с беспокойством посмотрел на Мелиссу и продолжал:

— Первым человеком, назвавшим Марло истинным автором пьес, стал биограф Шекспира Ф. Г. Флей, написавший в тысяча восемьсот семьдесят шестом году в «Шекспировском указателе»: «Очень трудно разделить труды Шекспира и Марло». Кажется, у меня где-то есть экземпляр этой книги. — Блоджетт принялся шарить взглядом по полкам.

— Неужели? — удивленно спросил Джейк. — Биограф высказал такую мысль в тысяча восемьсот семьдесят шестом году?

Блоджетт прекратил поиски.

— Да. Затем писатель по имени Уилбор Глисон Зиглер сделал еще один шаг вперед в своем романе тысяча восемьсот девяносто пятого года «Это был Марло». Однажды мне довелось продать эту книгу. Кажется, в тысяча девятьсот пятьдесят седьмом году. Тогда к ней отнеслись как к литературному вымыслу, а после того, как заставили замолчать сэра Джорджа Гринвуда, вопрос не поднимался до тысяча девятьсот двадцать третьего года, пока американец из Гарварда по имени Арчи Вебстер не написал в «Национальном обозрении», что Кристофер Марло был истинным автором всего Шекспировского канона. Вебстер утверждал, что Шекспир, как один из шестнадцати пайщиков, организовавших театр Блэкфрайарз, узурпировал права на пьесы, начиная с «Ричарда Второго», а потом продолжал проделывать то же самое с остальными, пока не добился, чтобы его имя стояло на всех. Вебстер был первым, кто публично выдвинул подобные обвинения. С тех пор многие сомневающиеся предпочитали говорить, что Шекспир был подставным лицом для кого-то вроде Оксфорда. Но мне это представляется сомнительным.